Ретранслятор

— Ждите здесь, я скоро, — бросил я через плечо и, не раздумывая, толкнув плечом дверь, шагнул в темноту и сырость первого этажа. Пружина на двери жалобно скрипнула, а от удара о стену дверь выдала на-гора груду щепы и, зацепив за собой мокрую штукатурку, устроила небольшой обвал. Проскочив пыльное облако, я застучал каблуками по ступенькам, пока не оказался на лестничной площадке напротив своей двери. Замки, казалось, были в неприкосновенности. Следов взлома тоже не наблюдалось. Однако останавливал один момент. Ключа от квартиры у меня не было. Почесав затылок и впустую охлопав свои карманы, я пришел к неутешительному выводу, что дверь придется ломать, портить дорогие немецкие запоры и шпон обшивки, однако ничего другого не оставалось. Ломать, вот только как? Дверь была знатная, почти моя гордость. Четыре упора, защитная рама и трехдюймовая сталь. Денег за нее я отсыпал в свое время кучу, но и защиту она давал неслабую. Подумав, может быть, поставил что попроще, но тренд защиты от квартирных краж в то время главенствовал, и, поддавшись стадному чувству, я с головой окунулся в прожект превращения личного гнезда в персональную крепость. Дверь была только первой ласточкой. За ней пришли стеклопакеты из прочного каленого стекла, сигнализация, напрямую связанная с отделением полиции, а апогеем всего две ай-пи-камеры с внешними адресами. Они одновременно писали картинку на жесткий диск, спрятанный за подвесным потолком, транслировали картинку в Интернет и оповещали, если в зоне видимости, в то время когда я был на работе или отдыхе, в квартире фиксировалось движение.

Двери взламывать я не умел, да и сил для того, чтобы снести к чертовой бабушке вроде бы непреодолимую преграду, просто не нашлось, за исключением разве что… Прикрыв глаза, я представил себе замок, ровно так как представлял себе прутья решетки в подвале дома Захара, а потом, постепенно, почти крадучись, начал стирать ту часть образа, где предполагался сам замок и стержни, блокирующие дверь и коробку. Сразу запахло сначала жженым деревом, потом и вовсе чем-то странным. И едва я посчитал, что работа закончена, как кто-то с силой дернул меня за рукав, и, не удержавшись, я кубарем покатился по ступенькам.

— Вот, дядя, говорил, что пригожусь… — слова шалопая потонули в грохоте падающей конструкции. Появись воришка на секунду позже, и тяжеленная, килограммов в двести железная плита придавила бы меня к полу, ломая кости и рвя сухожилия. Был ретранслятор, а стала отбивная. Мрачный конец.

От падения я напрочь сбил ладони, ударился коленом, а в завершение всего до искр в глазах приложился к стене бритым затылком, да так, что дух перехватило. Однако недооценить новый опыт было невозможно. Вот тебе стенка и вот тебе проход. Что еще нужно. Был бы я Аладдином, запертым в пещере разбойников, наедине с несметными богатствами, этот опыт и вовсе оказался бы бесценным.

Когда пыль осела, а пожар, было перекинувшийся на обои, был нейтрализован Мишаней, мы осторожно двинулись вперед. Квартира была не моя. Я с сомнением переступил порог и завертел головой в поисках знакомых деталей. На удивление все стояло на своих местах и следов мародерства не наблюдалось. Фигурки фарфоровых слоников, в два ряда, толстый цветастый ковер в прихожей и дорогие обои в бешеных огурцах. Сдав назад, я с сомнением посмотрел на номер квартиры на планке над дверным косяком, потом оглядел знакомый дверной звонок и, чтобы быть полностью уверенным в том, что рассудок потерян не был, поднялся на следующий лестничный пролет и выглянул в окно. Двор точно мой. Вон гаражи, где каждые выходные резались в домино и употребляли горячительное местные работяги. Вон лавочка, где так замечательно было сидеть летним вечером, неспешно смакуя пиво и наслаждаясь вечерней прохладой и тишиной. Редкие, уже давно разобранные на запчасти автомобили, стоящие рядком именно в таком порядке, в котором я их всегда помнил. В моем дворе вообще с парковкой было туго, и потому местные автолюбители всегда ревностно следили за тем, не занял ли кто чужое место. Машины изуродованы временем и катаклизмом, но понять, чем они являлись до этого, можно. Здоровенный зеленый внедорожник с дыркой на правом переднем крыле, тот дяди Вити, жизнерадостного бородатого мужика из пятого подъезда. Дальше „фокус“ соседа по лестничной площадке, следом „пятерка“ странного на вид молодого парня. Он еще постоянно прихрамывал, а когда я пытался поздороваться, то отводил глаза и старался проскочить как можно быстрее…

— Дядя! Хата целая. — Мишаня доверительно подергал меня за рукав. Кто бы мог подумать, что в этом тщедушном тельце могла скрываться такая сила, а ну-ка, сдернул с места здорового мужика и не поморщился.

— Что тебе? — вынырнул из собственных размышления я, скосив глаза в сторону воришки.

— Чего застыл, дядя? — поинтересовался мой маленький товарищ по несчастью. — Хотел же в хату, так иди. Вон, целехонька стоит. Удивительно.