Ресторан «У Крокодила»

– Мадлен! – Поль прижал девушку к себе, она положила ему голову на плечо, обняв его шею руками, и закрыла глаза. И они полетели куда-то, туда, где времени не было. Они слились в поцелуе, и только прибывшая вода, намочившая их ноги, вывела их из этого состояния. Они засмеялись, и, взявшись за руки, отошли от набегающего на берег прилива.

– Пойдем в ресторан, – сказал Поль. – Мы отметим нашу встречу шампанским.

Ближе к разноцветным вывескам ресторанов, рассыпанных вдоль берега, народа было больше. Из окон лилась музыка, джаз, шансон, гитара, аккордеон.

В «Театр», как тогда? – спросил Поль Мадлен, остановившись в нескольких шагах от него.

– Конечно, милый, я так долго мечтала именно там посидеть с тобой, хоть еще разочек.

Они пили шампанское, ели мороженное и танцевали. Музыка была медленной, кажется «Маленький цветок, с партией саксофона, и от этого танец был завораживающим. Они были снова близко, они снова были в безвременье.

– Мне так хорошо с тобой, – сказала Мадлен. И совсем не хочется уезжать.

– Мне тоже, моя Гвоздичка, Я хотел бы, чтобы мгновение остановилось, и мы с тобой остались здесь навсегда… – сказал Поль и пытливо заглянул в глаза Мадлен. Ты хотела бы этого, мой ангел?

– Остаться здесь навсегда? – повторила Мадлен, улыбнувшись улыбкой счастливого ребенка.

– Да, навсегда. И всегда быть такими молодыми, как мы сейчас. Не стареть, и жить в этом состоянии любви… – сказал Поль, и снова пытливо заглянул ей в глаза. – Ты хотела бы быть здесь, со мной и никогда не возвращаться в ту другую жизнь?

– Согласна, – хотела сказать Мадлен, – конечно милый, я только и мечтала об этом, там дома.

Она взялась руками за кулон, который висел у нее на шее. Она теребила его в руках, немного стесняясь своей прямоты, и вдруг, какое– то непонятное беспокойство уловила в своей душе.

– Что это такое? – подумала она. Мне так хорошо, отчего же в душе такая тоска и не объяснимое волнение? Ей стало не по себе, и она замолчала.

– Ну что ты замолчала? – снова спросил ее Поль. Я мечтаю быть с тобой всегда, чтобы держать твои руки в своих, и смотреть в твои глаза, и обнимать тебя бесконечно, никогда не выпуская из своих рук, моя дорогая.

– Кулон, – подумала Мадлен, уже не слушая Поля. Это же подарок Арманда. Но как? Мне же только тридцать, а тогда, когда Арманд вручил мне его, был мой пятидесятилетний юбилей…

Перед ее глазами очень быстро пронеслись картины ее жизни, рождение ее детей, их дом, их свадьба, их жизнь. Но откуда она знает это, она видела и свою старость, и смерть Арманда. Она вдруг остановилась в точке, где она семидесятилетняя шла в гости в дом своего старшего сына, чтобы поехать в Бельгию.

Мадлен посмотрела на Поля, и смятение отразилось в ее глазах.

– Ты хотела бы? – снова спросил Поль, обнимая ее, и готовясь к поцелую.

– Нет! Выдавила из себя звуки Мадлен, которые почему-то удавались с трудом. – Нет! Она почувствовала, как ей становится легче на душе, волнение начинало успокаиваться, как будто с этими словами все менялось.

Она посмотрела в грустные глаза Поля, и ей стало, ужасно его жаль. Она еще боролась с чувством желания любви этого молодого человека, и неосознанным навязчивым желанием сказать нет. Что-то подсказывало ей этот ответ. – Нет, нет, повторяла она.

– Еще слишком рано, – услышала она его слова, и удивилась, как медленно они звучат, как на пластинке от патефона, который замедлил свои обороты. Она вдруг ощутила боль в голове. Мадлен вырвала свои руки из рук Поля, закрыла глаза и потерла виски…. все вокруг стало темным, как, то, черное небо над морем. Мадлен не чувствовала больше ничего, кроме тошноты и чьей-то грубой руки, которая трясла ее и что-то говорила, говорила, но Мадлен ничего не понимала.

* * *

– Пьер, посмотри, но ведь все это куклы! – удивленно воскликнула Мишель, дернув за руку и Полет, когда они, пройдя по залу остановились около двери веранды.

– Да!? – также удивленно поднял брови Пьер, а Полет не обратила внимания, потому что подошла дальше к окнам веранды и уставилась на открывающийся оттуда вид.