Реставрация

Но я не думаю о нем. В этом огромном белом пространстве я вспоминаю о Маргарет Я держу ее на руках, снимаю чепчик и нежно целую огненно-рыжие кудряшки, она же визжит, брыкается, пускает пузыри, а потом пухлой маленькой ручкой хватает меня за нос.

Я смеюсь, отвожу ее руку и несу дочку к окну слушать воркование голубей. Я поднимаю ее, чтобы она увидела бесконечный простор парка (который я однажды изобразил как чередование причудливо-своевольных желтых и зеленых линий и темных пятен — коричневых и багровых) и над ним солнце, говорящее при отсутствии показывающих время приборов, что сейчас полдень самого прекрасного апрельского дня в моей жизни.

Не знаю, как долго нахожусь я в этой комнате. Возможно, когда вы бросаете на меня прощальный взгляд, начинает смеркаться. Я потуже натягиваю на Маргарет шаль: становится прохладно, и мы идем к дверям. «Завтра я должен ехать в «Уитлси», — говорю я крошке. — Но скоро, раньше, чем ты научишься ходить, и пока я еще не настолько ослабел, что мне станет трудно подниматься по лестнице, я привезу тебя сюда опять».