ReStart (СИ)

— Мадара-сан, с вашего позволения, я расскажу вам одну историю. Юкимура из-за своего ума была объектом насмешек в своем детстве. Она была замкнутой, в круг её общения, входили только я, её мама, её старший брат и парочка одноклассников, которые защищали её от остальных, в благодарность принимая помощь с домашними заданиями. И в один прекрасный день на неё напали. Она вернулась домой в крови, с ссадинами и синяками, без нескольких зубов. Мы поехали в больницу, но ни там, ни в полицейском участке мы с её матерью не смогли узнать правду. Честно признаться, я до сих пор не знаю всю историю целиком. Тогда Мицуки, мой старший сын, сел перед ней и произнес только фразы, после которых она все ему выложила.

— Что он сказал? — Мадара не ожидал такого. Юкимура не выглядела как затравленный ребенок. Быть может, она просто не показывала этого, запутавшись в собственных масках.

— Один человек не может выдержать всю боль этого мира. Для того и нужны близкие люди. Какой смысл от тайн, если они разрушают тебя изнутри?

— И что же произошло в тот день? — Орочимару грустно улыбнулся.

— Понятия не имею. Мицуки ничего не рассказал. Они разделили эту боль на двоих. — Орочимару посмотрел на часы. — Она сейчас очнется. — Предупредил мужчина, выходя из кабинета. Мадара пододвинул один из стульев к диванчику, садясь рядом.

В голове была тяжесть, будто Юкимура вынырнула из-под толщи. Она плохо ощущала собственное тело, но чувствовала, что рядом с ней кто-то находится. Ощутила легкое покалывание в руке, будто… Нет, кто-то точно держал её за руку.

— Как ты себя чувствуешь? — Бас показался ей приятным, но лицевые мышцы не позволили улыбнуться. — Юкимура, что происходит? — Она моргнула, замечая, какие усилия ей пришлось приложить, чтобы просто подвигать веками.

— Я… — Прохрипела она, замолчав на время. Язык так же не слушался хозяйку. — Это странно, Мадара, но мне кажется. — Тихо и крайне медленно проговорила она, вновь замолкая. — Люблю тебя. Не знаю. — Мадаре казалось, будто она не выговаривала половину слов, произнося из мысленно, но он лишь крепче сжал её руку.

— Все хорошо. — Попытался успокоить он девушку, но она резко дернула головой, пытаясь вернуть контроль над телом. Голова повернулась к нему. Стало не по себе от этого взгляда обсидиановых глаз, полных отчаяния.

— Нет. Я сказала это только потому что, что…что… — Он стер слезу, скатившуюся к её носу. — Я изменила тебе, Учиха. И мне стыдно, но я ничего не могу поделать. Это нужно. — Учиха замер, не выпуская её руку. Оотори постепенно возвращая контроль над телом. Мадара молчал, смотря на девушку.

— Мы не обещали друг другу верность. — Подобрал он слова, пытаясь не показать, что сам бы не отказался от успокоительных.

— Мы ничего друг другу не обещали. — Тихо проговорила Юкимура, подтверждая это, но слезы предательски лились, оставляя на коже неприятный влажный след. — Я пойму, если ты возненавидишь меня и прекратишь общение. Это будет справедливо. — Задыхаясь, произнесла она.

— Расскажешь мне? — Юкимура сжала губы, отворачиваясь. — Юкимура. — Свободной рукой он повернул её голову, вынуждая смотреть в глаза. Он видел там раскаяние, отчего становилось еще хуже. Он не знал, что делать. — Юкимура, о чем вы говорили с Итачи? Что вы задумали?

— Я ненавижу эту работу. — Искренне произнесла она, скривив губы в улыбке. Успокоительное не позволяло ей закричать, срывая связки. Учиха прикрыл глаза, собирая мозаику.

— Вы предполагаете, что знаете, кто убийца? — Спросил он. Юкимура моргнула вместо согласия. — Он среди нас? — Вновь моргнула. — Ты…вступила с ним в контакт, чтобы сблизиться?

— Игра завершится после Рождества. Я подключила киберов. У нас нет прямых доказательств. — Мадара положил вторую руку на ладонь девушки, глядя в глаза. Как он и предполагал, группа оказалась бесполезна, но теперь на его плечи легла обязанность создавать имитацию расследования.

— Я тоже люблю тебя, Оотори Юкимура. И я буду счастлив, если ты решишься связать свою жизнь со мной. Делай, что посчитаешь нужным, только… Прошу тебя, будь осторожна. — Все же проговорил он, чувствуя внутри себя сжирающую его ревность.

— Но как же…

— Делай, что посчитаешь нужным, Мура-тян. — Он усмехнулся. — Но знай, что после этого дела ты здесь работать не будешь. Если понадобится, я Хашираму песок жрать заставлю, но тебя он отпустит.

— Ты жесток. — Тихо протянула она, чувствуя некое облегчение. Она не сказала бы, что это камень с души, но чувство непомерной вины отпустило её, оставляя лишь неприятный осадок после себя.

— Я сопротивлялся как мог, но он сделал меня крестным его первенца. У меня с ним особые отношения. — Сквозь зубы произнес Учиха. В его глазах мелькнул незнакомый ей до этого огонек. Обычно с таким взглядом она получала нагоняй от брата в детстве.

— Разве духовный наставник должен показывать такой пример? — Тихо спросила она, устало улыбнувшись.