– Мне герцог письмо прислал, там все прописано, придурок! О боги, да Наставник мне сказал, вот кто. Бет вчера ночью утопла, ее уж не вернуть. А ты че, на нее запал, да? Вот умора! Не, я с тебя тащусь!
– Да пошел ты! – просипел Локк.
Веслин снова пнул его в живот, на этот раз изо всех сил.
– Грегор, мне одному с ним не справиться. Он на всю башку отмороженный, забыл, как с нами разговаривать полагается.
– Так я ж тебе завсегда помогу! – с готовностью откликнулся Грегор и саданул Локка между ног.
Из раскрытого рта Локка вырвался сухой хрип.
– Вот сейчас мы этому говнюку напомним, кто здесь главный, – ухмыльнулся Веслин.
Приятели избивали Локка долго и смачно.
– Ну что, Ламора, нравится тебе? Теперь-то ты свое место надолго запомнишь.
Локк уцелел лишь потому, что Воровской наставник строго-настрого запретил смертоубийство. Грегор и Веслин вовремя вспомнили, чем грозит обернуться их невинное развлечение, иначе смолотили бы Локка в труху.
Способность двигаться – а значит, и воровать – вернулась к нему только два дня спустя. Все это время он провел в полузабытьи, без еды и питья; друзей у него не было, и ухаживать за ним никто не собирался. Однако ни выздоровление, ни любимое ремесло больше не доставляли ему никакого удовольствия.
Жизнь на Сумеречном холме шла своим чередом. Локк снова прятался по углам, стараясь не попадаться на глаза, покорно сносил издевательства и оскорбления, неукоснительно соблюдал первое и второе правила выживания – и снова с необычайной остротой ощущал свое одиночество.
Часть I
Ее тень
Глава 1
Хуже некуда
Солнечные лучи робко коснулись сомкнутых век, отгоняя сон. Назойливая яркость не отступала, заставляла дремотно моргать. В открытое окно струился теплый воздух, напитанный запахом озерной воды. Не Каморр. Волны с тихим плеском накатывали на песчаный берег. И вовсе даже не Каморр.
Простыни спутались, в голове туман. Нёбо пересохло, скукожилось сухой шкуркой. Спекшиеся, растрескавшиеся губы слиплись.
– Ну что ты… – просипел он.
– Ш-ш-ш! Прости, я не хотел тебя будить. Надо было комнату проветрить.
Темное пятно слева, ростом и размером с Жана, сдвинулось с места. Скрипнули половицы под ногой, зашелестела ткань, щелкнул замочек кошелька, звякнули монеты. Локк приподнялся на локтях, ожидая очередного приступа головокружения, – голова послушно закружилась, будто по расписанию.
– Мне сон про нее снился, – пробормотал он. – Про то, как… как мы в первый раз встретились.
– Про нее?
– Ага, про нее. Ну, ты знаешь, про кого.
– Ах, ну да, небезызвестная она.
Жан присел у края кровати, протянул чашку воды. Локк взял ее дрожащей левой рукой и благодарно пригубил. Мир медленно обретал привычные очертания.
– Сон был такой яркий, – вздохнул Локк. – Все как настоящее. Я хотел до нее дотронуться, прощения попросить…
– И это все? Ну ты даешь! Если в таком сне женщина привидится, надо не прощения просить, а…
– Ну это не в моей власти…
– А в чьей? Сон же твой – вот и делай в нем что хочешь.
– Так я же совсем маленький тогда был…
– Если еще раз приснится, перескочи лет на десять-пятнадцать вперед. В следующий раз проснешься – будешь краснеть и заикаться, понял?
– Куда это ты собрался?
– Да так, прогуляюсь.
– Жан, не истязай себя. Знаешь же, что все без толку.
– Ну что – все? – Жан отобрал у него пустую чашку.
– Нет, не все. Я…
– Я скоро вернусь. – Жан оставил чашку на столе, машинально одернул камзол и направился к двери. – А ты пока отдохни.
– Ты что, разумных советов слушать не собираешься?
– Помнишь, что говорят о подражании и лести? То-то и оно.
Дверь бесшумно закрылась, выпустив Жана на улицы Лашена.
За Лашеном прочно укрепилась слава города, где все покупается – и где можно избавиться от всего, чего угодно. По милости