Решение номер три

– Похоже, что и то и другое не по адресу, – процедил Ястреб хмуро, но уже не столь обиженным тоном. – Поскольку со мной обращаются скорее как с цыплёнком. Я ведь работал Триглазого. Двое суток не спал ни минуты. Ещё какую-нибудь пару часов – и я проснулся бы в лучшей форме и ещё до вечера его закогтил бы. А если вы станете меня отрывать – как бы не пришлось начинать всё сначала: его к вечеру наверняка и след простынет. А я его неделю пас…

– Кого? – произнес Младой с мягкой укоризной в голосе. – Кого, я спрашиваю? Триглазого? Кто таков Триглазый? Тришка. Мелочь пузатая. Не много ли для него чести, чтобы его Ястреб когтил? Не бойся: никуда он не денется. Его перенял Виталич и возьмёт сразу же, как только Тришка выведет на деньги. То была, как говорится в народе, службишка, не служба. От безделья рукоделье.

Младой любил цитировать старинных авторов вперемежку с поговорками.

– Какая же будет служба? – не удержался от вопроса Ястреб. Хотя и старался не проявлять явного интереса.

– Служба будет – Смоляр.

Ястреб только присвистнул сквозь зубы. Подошёл к своему столу, выдвинул все ящики и стал неторопливо выкладывать их содержимое на плоскость. Глаза всех присутствующих провожали каждое его движение.

– Ты что это задумал, а? – после паузы поинтересовался Младой. – Вроде бы до Дня наведения порядка ещё далеко?

– Если хочешь меня уволить, – ответил Ястреб спокойно, – то так и скажи. Без литературных фигур. А то – «Смоляр»!.. Остряк ты!

– Да ты что! Кто тебя…

– Нет, это вы – что, заболели? Случай массового помешательства? Но я тут ни при чём: у меня здоровье в порядке. Разве что хронический недосып – но без этого на такой собачьей работе не бывает. Сам удивляюсь – как это до сих пор не нажил нервного истощения или чего похуже.

– Уймись, – посоветовал Младой. – Если кто и спятил, то не мы. Ты способен спокойно воспринимать информацию? Тогда слушай. Час тому назад позвонил сам Президент…

– Президент чего? – перебил Ястреб. – Фонда помощи слаборазвитым детям? Или Общества передвижных цирков?

– Президент страны, идиот!

– Ну, я бы не судил его так строго…

– Ты перестанешь паясничать?! Повторяю медленно, чтобы ты усвоил: звонил Президент страны. И просил заняться этим делом. Просил со слезами на глазах. Усекаешь? Нас! Со слезами!

– Ничего себе уха, – проговорил Ястреб, помолчав. – Слёзы – это понятно, коли уж больше не к кому обратиться, как к нам. Но если возникло дело Смоляра… Значит, и вправду стало жарко.

– Да, – сказал Младой. – Вот именно. Разжевал, наконец?

– А может, – проговорил Ястреб задумчиво, – мне лучше всё-таки сразу подать в отставку? Не теряя времени?

– Ты что, – едва ли не испуганно пробормотал Младой. – И в самом деле не выспался? Я с тобой серьёзно разговариваю…

– А что, разве нет у нас поговорки: «Послать на Смоляра»? Когда приходит пора от кого-то избавиться? Задание-то на засыпку.

– Нет, – сказал Младой и даже руку приложил к сердцу в знак полной искренности. – Совсем даже наоборот. Если кто-то и может взять его вместе с доказательной базой, то только ты. Поверь: мы тут долго перебирали, каждого подсада разобрали по косточкам. Ты – и никто больше.

– А надо ли? – Похоже, Ястребу очень не хотелось браться за предложенную задачу. – Сказал бы ты президенту, дал бы благой совет: не тронь, мол, его – и оно вонять не будет. Смоляр вроде бы сидит тихо, никого давно уже не доводит до головной боли… Зачем же будить спящую собаку?

– Да довёл уже до зубной и сердечной вместе, – пробормотал Младой хмуро. – Ты успокойся немного, подумай о чём-нибудь нейтральном, по возможности приятном: о женщинах хотя бы. А потом я тебя введу в курс дела со всеми подробностями. Выпьешь чего-нибудь?

– Синильной кислоты с тоником, – ответил Ястреб, пытаясь и в самом деле успокоиться. – И советуешь ты, скажу тебе, ерунду. Женщины! Это, по-твоему, успокаивает? Стареешь, начальник? Да и где они? И где – время на них?

Времени Ястребу и в самом деле всегда не хватало – или, во всяком случае, так ему казалось. Вот почему вместо того, чтобы думать о приятном, Ястреб принялся вспоминать всё, что было известно о Смоляре – ему, да и всем его коллегам по работе в «Прозрачном мире» – и не только в нём, но и во всех вообще Службах охраны порядка Галаксии, великой Федерации.

3

В «Прозрачном мире», как и в любой другой службе такого рода, Смоляр уже много лет был притчей во языцех. О нём знали, кажется, всё – и никогда ничего не могли доказать. Ему приписывалась разработка и организация самых крупных преступных операций за последнюю четверть века; но ни по одному из дел не было найдено ни намёка на соучастников и ни единого свидетеля. Сам Смоляр уверял, что все слухи о нем распускаются завистниками, не прощающими успеха и несомненной популярности: Смоляр недаром считался символом всего на свете, от секса до богатства и власти.