Решение

В открытую коляску Джоанна садилась осторожно, с подозрением оглядывая скамейку. Что интересно, на таких рыдванах она в жизни не каталась. В студенчестве не довелось, а потом или телегой, или верхом, или уж в карете из королевских запасов. Совсем другие ощущения. Здесь же было грязно, да и скрипел экипаж подозрительно, намекая, что и развалиться может. Тем не менее, выбора не оставалось, да и дорожная одежда была рассчитана на подобное, во всяком случае, подшитые кожей штаны грязи не боялись.

Дорога тоже оставила о себе мало приятных впечатлений. Их транспортное средство ловило колесами все неровности брусчатки, и казалось, что на очередном ухабе позвоночник осыплется в сапоги. Зато гордый своим экипажем извозчик тут же стал громогласно и пространно рассуждать о политике, о том, какие все сволочи и как гнобят простой народ. В чем-то он был прав, но в чем, Джоанне даже разбираться не хотелось, уж больно мутный поток грязи выплескивался изо рта извозчика. И так продолжалось до тех пор, пока Артур не бросил:

— Милейший, вы бы за дорогой смотрели, а ваши комментарии абсолютно меня не интересуют. Я понимаю, что таксисты разбираются во всем на свете лучше любых профессионалов, но, когда меня будет волновать ваше мнение, я обязательно спрошу. А пока рули и не вякай, а то без денег останешься. Давай, давай, в темпе.

Извозчик насупился и замолчал — мысленно он наверняка ругал пассажиров последними словами, но боязнь получить в морду перевешивала самолюбие, да и с оплатой нанявший его дворянин явно не шутил. Вот и пришлось засунуть свое мнение куда поглубже, внять старой пословице о том, что кто платит — тот и заказывает музыку, и подстегнуть лениво плетущуюся кобылу.

— Зачем ты его так? — шепотом спросила Джоанна.

— А надоело, — так же шепотом ответил Артур. — Еще в мое время надоело. Вот все, абсолютно все знают секрет вселенского счастья — и при этом уверены, что только им, светочам разума, известна истина. При этом даже не могут предположить, что счастье у каждого свое. Но работать, что характерно, не хотят — им бы денег да женщин… Стадо. Тупое стадо, уверенное в своем праве учить других.

Артур

Артур не кривил душой, говоря, что не любит таких вот болтунов. Много лет назад из-за них у него на глазах погибла целая планета. Большой цветущий мир с почти восьмимиллиардным населением. Пожалуй, это была одна из немногих независимых планет, которые могли не только успешно выживать в одиночку, но и быстро развиваться. Богатая ресурсами система на пересечении звездных трасс. Лакомый кусочек, но — для всех. Слишком многие хотели подмять ее под себя — и в результате лишь мешали друг другу. А правительство той планеты виртуозно этим пользовалось, балансируя на грани, раздавая авансы то одним, то другим и при этом блюдя лишь собственные интересы. Нейтральный статус — очень хорошая штука, если им правильно пользоваться.

Через какое-то время ситуация вошла у всех заинтересованных сторон в привычку и могла продолжаться сколь угодно долго, если бы не инициатива, проявленная руководителем одной из стран, не самой большой и не самой влиятельной, кстати. Избранный на законных и насквозь демократических выборах мужичок, очевидно, мучимый одновременно комплексом неполноценности и манией величия, решил прославить свое имя в веках и остаться в глазах потомков не рядовым государственным деятелем, о котором написана пара строчек в учебнике, а чем-то большим. И для того чтобы добиться поставленных целей, он воспользовался архаическим, давным-давно устаревшим и потому весьма прочно забытым приемом из арсенала политтехнологий. Возможно, из-за его устарелости он и оказался для всех полной неожиданностью. Как следствие, вовремя среагировать никто не успел, ни власти планеты, ни остальные участники большой игры.

А ведь как просто все было. Для начала находятся недовольные. Желательно не одиночки, такие есть везде и всегда, но погоды не делают, а некая социальная группа, спаянная общей идеей, которую можно организовать и контролировать. Здесь таковой оказались люди, имеющие, как правило, средненькое, чаще всего гуманитарное образование и вроде бы устроившиеся в жизни, но высот не достигшие. Не всем, разумеется, но очень многим из них казалось, что они достойны большего, но их попросту зажимают, не ценят… Может быть, кто-то был и прав, статистически даже процент таких правых можно вычислить, но первый голос был не за ними. Большую часть недовольных составляли те, кто хотел вкусно есть, мягко спать, быть в центре внимания и желательно ничего не делать. Ну а выделив эту группу, требовалось направить ее недовольство в определенном, необходимом агрессору направлении.