Решальщики. Раскрутка

«— Пал Андреич! Я тут, пока из Питера летел, знаете чего подумал? Может, нам этого свидетеля — ТОГО? Нет человека — нет проблемы. Адрес достать — как два пальца. А все остальное, как говорится, дело бабок и огнестрельной техники.

— Хорошо. Вот что, Руслан, слушай меня внимательно. Это надо будет сделать максимально быстро, красиво и без лишнего шума. Саму тему надо провернуть не позднее вечера субботы. Уяснил?

— Да.

— Деньги отвезешь Бруно. Он уже на низком старте. После того как исполнишь, разрешаю взять неделю отпуска. Ты ведь, кажется, на Мальдивы собирался?

— Ага.

— Вот как раз и съездишь, развеешься. По сперва надо закончить наше общее дело.

— Хорошо, Пал Андреевич. Я постараюсь.

— Да уж, постарайся. Умудрился намусорить — сумей и убрать за собой…»

— Я не понял: о чем идет речь?

— Тигунов беседует со своим помощником Русланом Куркаевым, который предлагает шефу убрать ключевого свидетеля — некоего Грибкова. И, как мы слышим, Тигунов дает свое принципиальное согласие. Так вот: вчера вечером в Питере этого свидетеля обнаружили мертвым в подъезде собственного дома. Ему проломили голову.

— Любопытно… А откуда взялась запись?

— Вы, наверное, в курсе, что вчера вечером на Ленинградском вокзале имела место быть чрезвычайная ситуация, связанная с анонимным сообщением о закладке в здании взрывного устройства?

— Само собой. И что же?

— Никакой бомбы, как и предполагалось, не обнаружилось. Но зато сыскался пакет. В котором содержался диск с вышеуказанной записью и другими любопытными материалами, связанными с деятельностью Тигунова. К диску прилагалась записка. Вот эта. Без подписи, разумеется.

ЧБ протянул кремлевскому чиновнику отсканированный листок с нижеследующим отпечатанным на клавиатуре текстом:

«Извините, что заставил всех немного поволноваться. Но я опасался, что в противном случае мое сообщение могло не добраться до сотрудников Следственного комитета. На этом диске содержатся факты, указывающие на причастность главы департамента по международным связям Минспорттуризма г-на Тигунова к заказу на убийство господина Червеня и устранение свидетеля Грибкова. Надеюсь, эти сведения помогут покарать не только блистательно задержанного вами киллера, но и ту чиновничью руку, которая спустила киллера с цепи. Остаюсь искренне Ваш».

— ОДНАКО! — нахмурил брови ЧП.

— Конечно, это может оказаться чистым совпадением. Опять же цифровая запись не может быть приобщена к материалам дела в качестве доказательной базы.

— То, что запись цифровая, — это как раз фигня, — перебил собеседника ЧП. — В конце концов, Титулов не Кучма, а этот ваш застреленный Червень — не безголовый Гонгадзе. Но вот что касаемо совпадений — согласен, их и в самом деле много. Причем совпадений именно что в масть… — ЧП поразмыслил. — Хорошо, можешь считать, что добро на арест Тигунова вами получено. Я сегодня же поставлю в известность Президента.

— Спасибо, Геннадий Тимофеевич.

— Да, а коли вы так опасаетесь акул пера, завтра с утреца подошлю к вам пяток журналистов из нашего пула. Думаю, на фоне летнего информационного затишья на этой истории очень даже можно — и взбодриться, и хорошенечко оттоптаться.

— Вы абсолютно правы, Геннадий Трофимович, — подтвердил ЧБ. — Для журналистов тема — более чем благодатная!

— А в качестве крупной телеартилллерии разрешаю задействовать Аркашку Зуброва с РТР. У него такие залепухи отлично получаются… На этом — всё, свободен. По твоей милости я и так испортил выходной. И себе, и, похоже, Президенту…

Новгородская область, трасса Неболчи — Тихвин, 3 июля 2011 года, вс.