Решающий шаг

Когда Нобат-бай и Покги Вала вошли во двор, вышедший им навстречу слуга показал рукой на маленький домик:

— Если вы гости, идите туда.

Слова слуги и указанное им строеньице не удовлетворили Покги. Не долго думая, он спросил:

— А где живет Гюльджамал-хан?

Оказывается они вошли во двор не с той стороны. Домик для гостей находился слева. Справа виднелись два дома из жженого кирпича, под железной крышей Слуга указал на дом поменьше.

Покги и Нобат-бай двинулись по указанному направлению. Слуга крикнул им вслед:

— Эй, люди! Помещение для гостей здесь!

Покги обернулся и важно произнес:

— Мы не из тех гостей, которые пойдут туда!

Покги Вала не знал в лицо Гюльджамал-хан, но так как она была из рода Амаша-Гапанов, то он считал ее своей родственницей и верил, что она с радостью встретит его. Для ее детей он купил в подарок фунт конфет в красных и синих бумажках с бахромой на концах.

Было далеко за полдень. Тени толстяка Покги и Ноба-бая, подергиваясь, проплыли по стене, а затем сразу удлинившись, скользнули вдоль дома.

Эти тени нарушили размышления старухи, которая сидела на открытой веранде. К ней, кроме близких, редко кто заходил; слуги парами не ходили, из тех, кто бывал у нее, никто не имел обыкновения появляться с задней стороны дома. Не успела она взглянуть, кому принадлежат тени, как два человека остановились у веранды и в один голос сказали:

— Салям!

Старуха, увидев перед собой незнакомых людей, ответила холодно:

— Здравствуйте!

Это была сама Гюльджамал-хан. Она только что хотела кликнуть слугу, чтобы он показал помещение для гостей, как Покги, сбросил свой хурджун (Хурджун — переметная сумка) на веранду, протянул руку, придерживая рукав:

— Давай-ка поздороваемся, тетушка Гюльджамал!

Гюльджамал-хан растерялась от неожиданности. Решив, что это кто-нибудь из дальних родственников, она обеими ладонями слегка ударила но рукаву толстяка. Потом протянулась рука другого человека. Когда она так же хлопнула ладонями о ватный рукав Нобат-бая, поднялось облачко пыли.

Покги без приглашения уселся на большой ковер и поджал под себя ноги. Гюльджамал-хан пристально смотрела на гостей и не могла понять, кто они и откуда. По самоуверенности толстяка, по его полному красному лицу и по той бесцеремонности, с какой он расселся на ковре, она склонна была принять его за ходжу.

— Ну, гости, спрашивайте, — обратилась она к обоим.

— О нет, Гюльджамал-эдже, начинать тебе!

— Вы — не потомки пророка?

— Откуда ты, оттуда и мы! — ответил Покги.

Гюльджамад-хан опять пристально взглянула на одного, затем на другого и опять ни в одном из них не признала никого из своей многочисленной родни.

При виде Гюльджамал-хан, ее высокомерной холодности Нобат-бай совсем опешил и стоял в нерешительности. Заметив, что он устало переминается с ноги на ногу, Гюльджамал пригласила:

— Проходите, садитесь.

Покги начал спрашивать о здоровье. Казалось, вопросам не будет конца. Нобат-бай тем временем с любопытством рассматривал владетельную вдову.

Старухе было уже лет под семьдесят, однако стан ее был прям и живые черные глаза не потеряли блеска. Роста она была небольшого, не худая, морщины были мало заметны на ее полном лице, но беззубый рот и запавшие губы выдавали ее преклонный возраст. В одежде ее Нобат-бай не заметил ничего, что бы сильно отличало ее от состоятельных женщин аула. На ней было обыкновенное синее платье, на голове — маленькая шапочка, покрытая белым тонкого шелка платком. Но золотые браслеты с драгоценными камнями, кольца с яхонтами, каких Нобат никогда не видел на байских женах, свидетельствовали о ее богатстве.

Покги уже надоел старухе своими вопросами, и она ждала, когда он кончит, чтобы спросить, кто он и откуда родом. Но болтливый толстяк вдруг сам выпалил:

— Тетушка Гюльджамал, мы из твоих родственников. Если ты из Амаша-Гапанов, то мы из Амаша-Туджинов аула Гоша; и ты Амаша, и мы Амаша — настоящие твои братья! И Непес-бек — зять нашего аула!

На первый взгляд гости не понравились Гюльджамал-хан. Она никого, кроме самых близких людей, не принимала в своих личных покоях и поэтому в душе проклинала своих слуг. Но болтовня Покги оживила ее воспоминания о родном ауле. Она приказала принести чай и стала беседовать с толстяком, вспоминая те времена, когда была девушкой.