Репутация плохой девочки

— Ах, я не могу. — Она выглядит искренне разочарованной. — Куп и я, мы ужинаем у его дяди.

— Тогда в следующий раз. Передай от меня привет Леви и Тиму. — Я на мгновение замираю. — И еще раз спасибо, что рассматриваешь меня на эту должность, Маккензи.

— Мак, — поправляет она. — Мы встречаемся с близнецами, Женевьева. Я чувствую, что это перемещает нас на территорию прозвищ.

— Договорились. Мак. — Я улыбаюсь. — И ты можешь называть меня Жен.

— Привет, извини, я опоздала. — Алана садится напротив меня за стол рядом с маленькой сценой Тhe Rip Tide. Ее темно-рыжие волосы каскадом падают на одно плечо, выглядя немного взъерошенными.

— Клянусь Богом, если ты опоздала, потому что ты встречалась с Тейтом…

— Нет, — уверяет она меня. Затем она закатывает глаза. — И даже если бы я была, ты последний человек, который должен судить. Твоя личная жизнь — это череда плохих решений.

— Ой. — Я ухмыляюсь. — Но это правда.

Пока мы смеемся, Алана останавливает официанта и заказывает пиво. Ночь пятницы — это кувшины за полцены в Rip Tide. Но я пью девственный май тай, который чертовски хорош, если честно. Кто знал, что вкус коктейлей Virgin начнет мне нравится.

— Что за задержка? — спрашивает она, кивая в сторону пустой сцены.

— Разве они не должны были начаться в девять?

— Технические трудности.

Около десяти минут назад один из коллег Джорди по группе подошел к микрофону, чтобы сделать неопределенное объявление. Естественно, я написала Джорди, чтобы узнать больше деталей, и он признался, что их барабанщик пришел с похмелья, и его тошнило за сценой с момента его прибытия.

— Технические трудности? — Алана говорит со знанием дела.

— Да, например, у Хуана технические трудности, а не снаряд-рвота всеми Егербомбами, которые он вдохнул прошлой ночью.

Она громко хихикает, прежде чем пригладить свои взъерошенные волосы.

— Извини, я выгляжу как неряха. Я пришла прямо из клуба. Сегодня я была в гольфклубе, и было так ветрено. У меня не было резинки, поэтому мои волосы развевались повсюду.

Я морщу лоб.

— Я не знала, что ты снова работаешь в загородном клубе. Что случилось с работой секретарши в Авалонской пчеле?

— Я делаю и то, и другое. — Она потирает виски, явно уставшая. — Я коплю на новую машину, потому что двигатель старой Бетси, наконец, угрожает выйти из строя навсегда. Итак, я позвонила своему старому боссу в Поместье, и она дала мне там несколько смен в неделю. Хотя, возможно, я получу работу получше — какая-то дама из клуба обратилась ко мне с предложением поработать ее помощницей по хозяйству до конца лета. Я предполагаю, что их нынешняя просто взяла и ушла.

— Помощница по хозяйству? Ты понимаешь, что это просто модное слово для обозначения няни, верно? Кроме того, ты ненавидишь детей, — напоминаю я ей, а затем хихикаю при мысли об Алане, заталкивающей кучу орущих детей в минивэн. Она убьет их максимум за два дня.

— Нет, я могу терпеть детей. Чего я терпеть не могу, так это ухаживать за еще одним напыщенным ослом. Клянусь, в сегодняшней группе их было четверо, и все они по очереди предлагали купить мне дорогое дерьмо в обмен на секс. — Она фыркает. — Один сказал, что согласится на подручную в ванной, что было очень мило с его стороны.

— Отвратительно. — Я делаю глоток своего напитка. — Говоря о смене карьеры, сегодня у меня было собеседование с Маккензи о приеме на работу.

— Да? Как все прошло?

— Хорошо, я думаю. Она сказала, что свяжется со мной, как только закончит собеседование со всеми кандидатами.

После того, как наш официант приносит пиво Аланы, она чокается своей бутылкой против моего стакана.

— Твое здоровье, детка. Рада, что ты дома.

— Рада быть дома.

— Ты в конце концов дозвонилась до Хайди? Ее телефон продолжал переводить на голосовую почту, когда я звонила. — У нее вырывается вздох.

— Она сегодня тусуется с моим братом. Я думаю, они смотрят фильм у него дома, где Келлан выступает в роли третьего колеса.

— Извращенец.

— Пожалуйста, никогда не произноси слово «извращенец», когда мы обсуждаем двух моих братьев. Спасибо тебе.

Алана фыркает.

— Я не могу поверить, что она все еще встречается с Джеем. Без обид, но Хайди ест таких парней, как он, на завтрак.

— Я знаю, верно? Но, эй, кажется, это работает. Я предполагаю, что противоположности действительно притягиваются.

Мы оба вздрагиваем, когда визг микрофонной обратной связи пробивается сквозь низкий гул голосов в дайв-баре. Прощай, барабанные перепонки. Поворачиваясь к сцене, я вижу, как клавишник настраивает микрофон, а Джорди устраивается на табурете со своей гитарой. Остальные участники группы выходят на сцену, включая очень бледного Хуана, который, пошатываясь, идет к своему барабану.

Алана хихикает.

— Ставлю десять баксов, что он позеленеет и сбежит со сцены после трех песен.

— Я говорю, что он продержится только две.

— Договорились.

Мы обе неправы. В середине первой песни бедный Хуан давится, зажимает рот рукой и практически ныряет за кулисы. В баре раздается смех, несколько громких свистков и аплодисменты.