Репо (ЛП)

— Это выходит за пределы братской могилы, ты, гребаный предатель, — заорал я, внезапно бросаясь и отправляя нас обоих на землю. Моя рука схватила его за запястье, заламывая, пока я не услышал хруст, который был музыкой для моих ушей. Я выхватил нож из его сломанной руки, когда оседлал его грудь. — Это тот же самый нож? — спросил я, зная, что это так. Ублюдок был странно привязан к своему перочинному ножу. Отец подарил ему его на тринадцатый день рождения. — Скажи это!

Лицо Уэйна исказилось. — Да, именно этот нож я вонзил в сердце твоего дяди, когда он сказал мне, что переведет тебя на второе место, когда тебе исполнится восемнадцать. Тем же ножом, которым я разрезал твое лицо, мальчик. Видишь ли, Сет был создан для лидерства. Пока не появилась твоя задница и не смягчила его. Я и парни, мы видели это в течение многих лет. Мы планировали вытолкнуть его. Мы пришли в тот вечер, чтобы поговорить с ним об уходе. Но потом он выкинул эту чушь о том, что заставит меня уступить тебе место. И, ну, у нас с парнями не было терпения на это дерьмо.

Все они.

Все его люди отвернулись от него, замышляли его гибель.

Тогда все они приняли участие в его убийстве.

А потом и в моем избиении.

Неудивительно, что у меня было так много повреждений.

Я почувствовал странное спокойствие, когда посмотрел на нож, вертя его в руке, представляя, как кровь моего дяди заливает лезвие, моя собственная кровь смешивается с ним.

— Брось, Рай, — сказал Уэйн, закатывая глаза. — Ты никогда в жизни не проливал крови, кроме разбитого носа. Ты не собираешься использовать его на мне.

Он был прав в одном и ошибался в другом.

Это правда, что я никогда раньше никого не резал и не стрелял. Я никогда не нуждался ни в чем, кроме своих кулаков.

Но мне также никогда не нужно было мстить за смерть единственного порядочного человека, которого я когда-либо знал.

Так что я, блядь, решительно собирался использовать на нем его же нож.

Затем я отступил и вонзил лезвие ему в сердце, как он сделал с моим дядей, затем вытащил его и полоснул по щеке, как он сделал со мной. А потом я сидел и смотрел, как он захлебывается собственной кровью, наблюдая, как его грудь сжимается так же неестественно, как у моего дяди в течение долгих двух минут перед смертью.

Черт, его тело было почти точно в том же месте, где было тело Сета, когда он умер.