Репликант-13

– Это не мое имя! – закричала она. – Я не она! И никогда ею не была! Я не та Ана, которую ты любил или которая любила тебя в ответ. Я не принцесса, запертая в своей башне, или девушка, которую ты искал всю свою жизнь, я не одна из них! Это не я! Она мертва и похоронена уже два года!

– Неверно.

Все четверо посмотрели на кружащегося в мерцающем свете ангела.

– Я знаю тебя всего пять минут, – прорычал Крикет, – но ты мне уже не нравишься. Ты только что сказала нам, Ана Монрова умерла.

– Это заблуждение. Я сказала, что мозг Аны Монрова умер после взрыва, уничтожившего Грейс. Также я сказала, что отец поддерживал ее жизненные показатели через систему жизнеобеспечения. Но я ни в коей мере не утверждала, что Ана Монрова мертва. Не говоря уже о том, что ее похоронили.

– Ты хочешь сказать, что она еще жива? – Глаза Иезекииля широко распахнулись. – Где она?

– Я ничего не скажу. Я обязана защищать Николаса Монрову и членов его семьи. Проинформировав вас о местонахождении Аны, я подвергну ее жизнь лишней опасности.

– Я пытался спасти Николаса Монрову и его семью, Мириад.

– И потерпел неудачу, Иезекииль.

Иезекииль ощетинился гневом, его голос зазвучал тихо и зловеще.

– Где она?

– Не здесь.

– Вас здесь тоже быть не должно, – сказала не-девушка.

– Чертовски верно. – Крикет подобрал Лемон ладонью. – Лемон слишком опасно оставаться здесь, как я уже сказал. Радиация убьет ее, если мы задержимся хотя бы ненадолго. Нам пора идти.

Не-девушка посмотрела на большого логика и кивнула.

– Прощайте.

– …Что значит «прощайте»?

– Я имею в виду, что не пойду с вами, Крикет.

– Ана, ты не можешь здесь оставаться.

– Меня зовут не Ана, Иезекииль. – Внутри нее шипело пламя, с каждой секундой становясь все горячее и ярче. Девушка, которой она никогда не была, стала лишь пеплом на ветру. – И не говори мне, что я могу, а чего не могу. Впервые в жизни я могу делать все, что захочу.

– И ты хочешь остаться здесь?

– Я хочу…

Не-девушка стиснула челюсти. Тряхнула головой, пытаясь уловить хотя бы мысль, хотя бы чувство, хотя бы слово, которое было бы ее собственным.

Но поняла, что у нее их может и не быть.

Но она сама могла это изменить.

Алгоритм из плоти и костей, пытающийся угадать, что бы сделала мертвая девушка.

Больше нет.

– Я хочу узнать, кто я такая, – заявила она. – И я не думаю, что ты сможешь меня научить.

– Ана, я…

– Я не та, какой ты хочешь, чтобы я была, Иезекииль.

Она опустила глаза на слот для монет в его груди.

Знак его преданности.

Знак его верности.

– И не думаю, что ты такой, какой хочу быть я.

– Крутышка…

Она взглянула на девушку, лежавшую на руках логика.

– До свидания, Лемон.

Девушка покачала головой, в ее глазах стояли слезы.

– Крутышка, я не оставлю тебя.

– Нет, ты уйдешь.

– Вместе сильнее, помнишь? – По щекам Лемон потекли слезы, ее голос дрогнул: – Вместе навсегда.

– Не навсегда. Уже нет.

– Кру…

– Ты умрешь, если задержишься здесь еще хотя бы на чуть-чуть, Лемон. Крикет больше не обязан защищать меня. Он знает, что я не человек. У него больше нет выбора. Ему придется выбрать тебя.

Она оглянулась на выведенных из строя Голиафов у себя за спиной, потом посмотрела прямо в глаза огромного логика. Его сердце состояло из реле, чипов и процессоров. Его оптика была сделана из пластика. И все же в них отражалась мучительная боль.

– Я…

– Ты был хорошим другом, Крикет. – Не-девушка печально улыбнулась ему. – Береги себя.

Бот покачал головой.

– …Прости. Я должен.

– Я знаю.

Большой бот собрался с духом. Его словно разрывало на две половинки. Его чувства боролись с программными кодами. Он любил ее. Он всегда будет любить ее. Но он был запрограммирован. И что бы он там ни наговорил ей в приюте, сейчас эта программа боролась с ним. Заставляла покинуть ее, несмотря на его чувства. Его тело не принадлежало ему. Его разум не принадлежал ему. И его жизнь не принадлежала ему.

Но когда-нибудь это изменится, мой маленький брат.

Крикет опустил плечи. Вздрогнул, ненавидя каждую секунду. Но, наконец, он повернулся и, низко опустив голову, потащился к выходу. Лемон задергалась в его объятиях, пытаясь вырваться, замолотила кулаками по корпусу логика.

– Нет, Крик, отпусти меня!

Крикет вздохнул.

– Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред.

– Крикет, я приказываю тебе отпустить меня! – закричала Лемон.

– Робот должен повиноваться всем приказам, которые дает человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому закону, – ответил логик.

– Не заставляй меня делать тебе больно, Крикет! Я не хочу причинять тебе боль!

– Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому или Второму законам.

– Нет, я хочу остаться! Я хочу остаться! – Лемон обратила полные слез глаза на не-девушку, которая была ее лучшей подругой, протянула к ней руку и закричала: – Иви!

– Прощай, – прошептала не-девушка.