Реплика

Впрочем, латентная преступность — предмет исследования теоретиков, но никак не практиков, и Алексей Борисович сосредоточился на том, что было зарегистрировано, то есть нашло отражение в уголовной статистике. Сперва он просто пробежал глазами внушительный список «подвигов» банды «Беса», а затем принялся самым внимательным образом вчитываться в фабулы преступлений. Подробностями они не изобиловали. Понятно, что для полноты картины по-любому придётся поднимать и штудировать все оперативно-поисковые дела, но пока для получения общего представления и содержимого справки было довольно. Даже поверхностное ознакомление с послужным списком «Беса» позволяло сделать кое-какие выводы.

Симаков оказался прав. Сей персонаж уголовной хроники действительно был пограничником, в том смысле, что постоянно балансировал на зыбкой грани между 146-й и 148-й статьями УК, сваливаясь то туда, то сюда. В итоге на сегодняшний день за его группой, бандой, бригадой — да как угодно обзовите это преступное сообщество! — числились как разбойные нападения в чистом виде — те самые четыре нераскрытых «квартирника», о которых Кузин был наслышан, — так и куча вымогательств, которые, впрочем, можно было счесть таковыми с некоторой натяжкой… Нет, с юридической точки зрения никаких вопросов — в каждом из восьми случае имело место быть, обязательное для квалификации деяния как вымогательства, предварительное требование передачи денег, — но после невыполнения такового, каждый раз всё выливалось в по сути банальный разбой.

Впервые «Бес» заявил о себе в январе этого года, основательно ощипав гражданина Маквецяна, директора не самого, прямо сказать, крупного универсама, но уж точно не самого бедного человека в Москве. Ему позвонили. Незнакомый мужской голос вежливо поздоровался и представился, мол, я — бес, и у меня к вам есть предложение: окажите, пожалуйста, посильную помощь в размере двадцати пяти тысяч рублей детскому дому № 3, на всё про всё даю три дня, в противном случае у вас будут неприятности. Что мог подумать нормальный человек, услыхав такое? Бес. Детдом. Двадцать пять тысяч. Норик Тигранович решил, что звонит какой-то сумасшедший, и положил трубку. Само собой разумеется, никаких денег он никуда не отправил, а напрасно! Потому что через неделю по утру в его роскошную по советским меркам «трёшку», как раз в тот момент, когда он открыл дверь, чтобы покинуть квартиру и отправиться на работу, вломилось четверо незваных гостей. Угрожая оружием, они связали хозяина и его жену и после допроса с пристрастием забрали деньги и ценности на сумму в разы превышающую затребованные двадцать пять тысяч рэ. А чтобы у жертвы не возникло сомнений, кто именно к нему заглянул на огонёк, главарь бандитов перед уходом оставил на столе карточку с издевательским текстом: «Не поминайте лихом. Искренне Ваш, Бес».

Рубль за сто, будь у Маквецяна такая возможность, никакого заявления в милиции не последовало бы — такая засветка ему уж точно ни к чему. Но обстоятельства сложились так, что умолчать о произошедшем не удалось. Ближе к обеду сотрудники универсама, обеспокоенные чересчур долгим отсутствием директора на рабочем месте, начали его разыскивать и после нескольких безответных телефонных звонков, отправили гонца к Норику Тиграновичу домой. Посланцу от трудового коллектива магазина никто не открыл, хотя в квартире несомненно кто-то был, о чём свидетельствовали доносившиеся из-за двери звуки какой-то непонятной возни. Вызванный участковый, взломав при помощи слесаря из ЖЭКа замок, проник в квартиру и в одной из комнат обнаружил связанного Маквецяна с кляпом во рту и следами побоев на лице, в другой — его супругу тоже связанную, и тоже с заткнутым ртом, хорошо, что, хоть, целую и невредимую… В итоге было возбуждено уголовное дело по факту вымогательства.