Репетиция убийства

— Вениамин Аркадьевич, кто, как не вы, знает о загруженности сотрудников следствия. Мы же можем уделить больше внимания нашим клиентам. Государство просто не в состоянии обеспечить избыточный сервис, то ли дело личная инициатива.

Мальчишка! Самоуверенный, наглый мальчишка!

И вдруг Вениамина Аркадьевича осенила очень простая и оттого еще более отвратительная догадка. А не одна ли компания Грязнов-муровец и Грязнов-частник? Причем грязная преступная компания. Грязнов — начальник МУРа — под благовидным предлогом спускает то или иное расследование на тормозах, вынуждая потерпевших обращаться к частным детективам. Естественно, к родственничку, в «Глорию». «Частники», фактически пользуясь всеми возможностями МУРа, доводят дела до конца, но, разумеется, не бесплатно. А часть денег, причем немалых денег, наверняка оседает в карманах Грязнова-старшего.

Ай да генерал! Умно, умно придумал. Теперь-то понятно, почему его работнички, тот же Владимиров, например, не спешат делиться со следователями добытой информацией. Ведь и им наверняка что-то с барского стола перепадает. И улики они несут не в дело, а шефу в сейф, чтобы тот их потом через «Глорию» подороже продал.

Но ведь тут, товарищи, заговором попахивает. У Вениамина Аркадьевича даже голова пошла кругом от масштабов дела, на самый краешек которого он вдруг случайно наткнулся.

Нет, тут сгоряча нельзя. Тут надо исподволь по крупиночкам собирать фактики. А главное — надо на досуге как-нибудь все обдумать, повертеть так и эдак. И если нет никакой ошибки (а какая тут может быть ошибка?), идти к Гигантову, а лучше через его голову писать рапорт самому генеральному. Чтобы не замяли.

Денис Грязнов. 27 июня

Ну и ну, вот это местечко! Денис оглядывался с недоумением — это что, вот тут вот и правда живут люди? Просто живут?

Наговорила Арбатова всякого разного: на кухне она, мол, с Минчевым заперлась; железная дорога на полу; люстра, блин! Ну и представлялась — не «распашонка», конечно, но все-таки нормальная квартира, четырех- там, пятикомнатная. Что обычные граждане могут вообразить, услышав слова «элитный жилой комплекс»? Консьержек — нет, даже охранников, — в большом чистом холле, отсутствие бомжей на чердаке и неприличных надписей на стенах лифта. Н-да, воображение у бедных граждан все еще бедное… Бедные граждане и представить себе не могут, что можно «просто жить» в дворцовой усадьбе восемнадцатого века. Конечно, все это новодел, в дворцовой усадьбе, например, никаких гаражей встроенных бы не было, да и всякого прочего, но стилизация! Стилизация — что надо. Просто город внутри города, гектаров десять размером. Тут тебе и школы-детсады свои «приусадебные», и спорткомплекс, и, само собой, ресторан, супермаркет, и даже яхт-клуб с пляжем и гостиница для домашних животных. Дома — от трех до пяти этажей, и каждый этаж в духе восемнадцатого века. И все это не где-нибудь, а в Москве, в черте города, у родного-знакомого Химкинского водохранилища.

Грязнов даже о работе забыл — так ошеломило его Покровское-Глебово. А рекламный щит у въезда скромненько так сообщал, что имеются не занятые еще квартирки двести пятьдесят квадратных метров общей площадью. Это какую же железную дорогу там на полу собрать можно! Прямо-таки из Петербурга в Москву…

Только вот работать в таких условиях куда сложнее. Приподъездных старушек не наблюдается, и чтобы кто-нибудь из местных жителей стал развлекать себя, глазея из окон на прохожих, даже трудно себе представить. Деловые люди живут в таких местах. Им скучно станет — они лучше в яхт-клуб запишутся, а из окон смотреть нипочем не станут.

Но Денису как раз нужны были сейчас праздные любопытные. Если Минчев не ошибался, то, может, супруга благоверная и в самом деле за ним следила, а если следила и не сообщила об этом? Не она ли вообще заварила всю эту кашу со слежкой? А выяснять, следила ли Ольга за мужем, лучше всего, разумеется, там, где муж точно бывал втайне от нее. Например, в доме у Арбатовой…

А вот, кажется, и подходящий случай завязать разговор.

— Девушка, девушка, вы сверток уронили, да-да, вот этот, да не беспокойтесь, я вам сейчас помогу! — Денис засуетился около блондинки, выгребающей сумки из желтого «опеля». В отличие от Арбатовой эта блондинка была яркой. А чем отличаются блондинки бесцветные от ярких — и не поймешь. Бровями-ресницами? Но вот ведь та же Арбатова даже с накрашенными ресницами и вообще ярким макияжем — все равно мышь бесцветная…

Дама, не удостоив Грязнова взглядом, вытащила у него из рук пакет и направилась к подъезду. «Опель» прощально пискнул ей в спину сигнализацией.

— Хорошо, каюсь, девушка, мне самому очень нужна ваша помощь…

Дверь подъезда захлопнулась. Да, здесь не только нет любопытствующих бездельников, здесь еще и не любят любопытствующих бездельников.