Репетитор

— Она тебе покажет. Я номер твой запомнил, Джамшуд, если что найду. Вези ее аккуратнее.

— Не беспокойся, шеф, довезу в лучшем виде.

Большаков привлек к себе Иру и поцеловал.

— Может, останешься?

— Нет, не сегодня. Что-то у меня настроение резко упало. Видимо люблю этого своего толстопузого козла. Вот и мучаюсь. Я тебе потом позвоню. В следующий раз.

— Дешевые отмазки, Ира. У тебя же нет моего телефона.

— Ах, да! — грустно улыбнулась девушка. — Тогда позвони на мой мобильник, я сохраню твой номер.

Большаков сделал вызов, и телефон Иры, проиграв несколько мелодичных нот, умолк.

— Вот и все, номер твой у меня есть, будем общаться. С тобой хорошо. Честно. Ты не обижайся, Игорь, на меня. Я в сердцах наговорила тебе эти гадости. Ты хороший мужик.

— А я не обижаюсь… И все-таки, может, ты не поедешь?

— Нет, поеду. Пока.

Она поцеловала его взасос и, сев в машину, махнула рукой.

— Не скучай, Игорь, может, завтра я тебе позвоню и приеду. Пока!

— Ну, пока!

«Жигули» сорвались с места и помчались практически по пустынной дороге.

Игорь отправился домой. Он шел медленно и по дороге рассуждал:

«Вот бабы — сами не знают, что хотят, а потом нас мужиков грязью поливают. Жанна втюрилась в меня, а потом начала обвинять меня в этом. Я ее разве заставлял влюбляться. Я рассчитывал только на секс. А она… А эта рыжая бестия Ира назло своему футболисту трахнулась со мной и тоже обвинила меня черт знает в чем. И еще обиделась. Как будто я виноват что она не находит своего женского счастья. Меньше бы общалась с богатыми папиками, может и обрела бы нормальную семью. Да и шут с ними, с Ирой, с Жанной. Это все не настоящее, это подмена чувств. Мне с Ольгой бы помириться. Да с Варей увидится. Вот это все настоящее!»

* * *

Игорь шел с магазина и невольно обратил внимание на тонированный темно-синий «Опель Астра». В машине сидели двое мужчин. Такого автомобиля здесь раньше не было. Это чужие! И кажется, он уже видел эту машину. Вчера или позавчера. Только она стола на другом месте. Зрительная память у Игоря очень хорошая.

Большаков насторожился: а не меня ли пасут эти двое?

«Посмотрим!»

Он поднялся на восьмой этаж на лифте и осторожно спустился вниз на свой седьмой.

Никого…

Игорь выдохнул облегченно. На лестничной площадке в банке из-под кофе лежало множество окурков. Почему-то эта банка и привлекла внимание Большакова. Он рассмотрел среди них недокуренные сигареты «Мальборо». «Бычки» от импортных сигарет сразу насторожили Игоря. Чьи они? Не его — это точно! Он стопроцентно не курит. Соседка напротив, бабка восьмидесяти лет, этим тоже не балуется. Другая соседка напротив — женщина с ребенком — тоже не злоупотребляет этой вредной привычкой. Только сосед его курит, причем «Беломор». Тогда кто второй курильшик? Вряд ли к нему приехал друг. Друзья у него такие как и он сам — бухарики. В их дымовом арсенале только «Прима», Астра», «Тройка» или «Беломор» и прочие другие дешевые сигареты.

Кто-то был здесь и ждал его. Значит, за ним следят. Теперь на Большакова будет совершено более серьезное покушение. Бить на этот раз не будут, будут сразу стрелять или резать.

Игорь зашел домой и понаблюдал с окна за «Опелем». Никто не выходил из него. Через два часа автомобиль уехал.

Большаков смекнул: точно за ним следят! Это киллеры. Надо быть осторожнее. Не сегодня-завтра на него будет нападения. И нужно ускорить этот процесс. Ожидание смерти это хуже, чем сама смерть. Постоянно быть на нервах? Это тяжело морально. Завтра надо выйти типа в магазин и затем вернуться. Будут ли они в него стрелять или выждут еще несколько деньков?

На следующий день Игорь принялся осуществлять свой план. Он пошел за хлебом. Возле дома он отыскал глазами среди припаркованных машин знакомый «Опель» и увидел в нем опять два мужских силуэта. Большаков побывал в магазине и, купив для видимости нарезной батон, покинул его. Домой он не спешил: пусть киллеры займут свои места согласно заранее разработанной ими операции. Интересно где они будут стрелять? До подъезда или на внутри дома?

Он оглянулся по сторонам, положил пакет с батоном на землю, расстегнул короткую куртку на синтепоне и незаметно достал трофейный пистолет Стечкина, привезенный нелегально с войны. Снял его с предохранителя и взвел затвор. Патрон ушел в канал ствола. Итак, первая пуля приготовилась к своему стремительному и смертельному полету. На очереди оставались еще девятнадцать ее девятимиллиметровых сестер в бледно-желтых гильзовых платьях. Большаков сунул оружие за ремень джинсов и прикрыл его полою куртки. Пакет с хлебом он оставил лежать на мерзлой траве.