Репетитор

— Да здесь есть чем полюбоваться, Михаил Юзефович. Мои ребята не ели, не спали, а засекли их.

— Молодцы, твои парни. Выдам им премию. И тебе конечно, Олежек! Великолепно, великолепно, это именно то, что нужно!

Зараев вышел из кабинета.

Мезенский выудил из вороха снимков один. На нем был запечатлен момент, когда Тураева, находясь в «Ягуаре», целует Большакова в щечку.

— Сука! — в сердцах воскликнул Мезенский. — Ах, какая редкостная сука!

«Теперь все стало понятно, Олечка! Ты все врала про него: «Он мне и нянька и репетитор», «он незаменимый работник». А если обозвать одним словом, то обыкновенный ё….рь! На кого она меня променяла?! На какого-то простого охранника. Это же нищета, голытьба, ни детей не жены. Перекати-поле! Ох, Ольга, попала ты впросак с этим водителем. Ох, как попала! Твои подруги тебя же и засмеют!»

Он встал из-за стола и нервно заходил по кабинету.

«А может это все несерьезно… у нее с ним, этим? Так переспала из любопытства. Он парень молодой и всегда под боком. Раз — и он уже в кровати! Ей, возможно, не хватало меня. Конечно он моложе меня и повыносливее. На моем месте надо было больше уделять внимание Ольге. И контролировать ее каждый шаг. Тогда бы не случилась эта любовная интрижка. Эх, я безмозглый баран, расслабился, поверил в ее сказки о незаменимом работнике — Игоре. Ловко она меня обвила вокруг пальца… Но может она все-таки выйдет за меня? Перебеситься, побалуется с этим кадром и выйдет. Она же умная женщина. Зачем ей этот голодранец? Рано или поздно он ей наскучит. Но время-то уходит… А вдруг она в него влюбиться? Вот этого нельзя допустить! Это меня явно не устраивает! Надо с ней встретиться и серьезно поговорить. Тем более после той ссоры, что случилась в ресторане, я с ней больше не виделся, лишь только звонил. Буду делать вид, что я ничего не знаю о ее любовном романе с этим охранником. Но еще потороплю с замужеством. Ее надо срочно вести под венец — иначе я потеряю ее! Следует надавить на нее. Что же ей такое подарить, чтобы она растаяла от восторга и наконец-то вышла за меня замуж? Непременно шикарный букет из роз. Это в знак примирения. А свадебный подарок?.. От кольца стоимостью в пятьсот тысяч долларов она отказалась. Значит, следует увеличить сумму подношения. Существует же определенная цена, за которую Ольга продается. Ей мало пятьсот тысяч долларов, кинем ей наживку в несколько миллионов долларов!.. Так что же ей подарить?..»

Мезенский хлопнул себя по лбу.

«Есть идея!! Я преподнесу ей в качестве приманки бумагу с дарственной на мое шикарное поместье в Каталонии. От такого подарка она вряд ли откажется! Она все равно будет моей! Ах, какая отличная идея. И какой же я все-таки умный!.. Так, надо действовать! Причем срочно! Я сейчас ей позвоню и договорюсь о встрече!»

Мезенский схватил мобильный телефон и нажал на сенсорный экран. Появился значок «вызовы». Вот он Ольгин номер! Он звонил ей позавчера — но безуспешно. Не отвечала и не перезвонила. Банкир снова нажал на экран — и пошел гудок…

* * *

Тураева зашла в кабинет к Шмидту, чтобы подписать кое-какие бумаги. Объяснила их суть. Роман Степанович кивнул в знак согласия, и золотой «Паркер» в руках президента быстро забегал по листам, выводя внизу их большую и красивую подпись. Когда Роман Степанович подписал документы, он внимательно посмотрел на Тураеву.

— Ольга, я хотел у тебя спросить… Извини, что вторгаюсь в твою личную жизнь, но… что у тебя с этим охранником из ЧОПа «Скорпион»? Все серьезно или это так легкая интрижка? Только не вводи меня в заблуждение, ты же всегда была честна передо мною. Поэтому ты и до сих пор моя «правая рука». Я тебе всегда всецело доверял.

Тураева опустила глаза.

— Я думаю, что это серьезно, Роман Степанович. Не хочу вдаваться в подробности, как это случилось, что произошло, но прикипела я к нему всем сердцем и душой. И моя дочь.

— Ясно… Это хорошо, что ты нашла своего мужчину. Тебя обуздать не так просто. Значит он малый не промах. Нашел к тебе подход. Но я думал, ты выберешь кого-нибудь из нашего зажиточного круга.

— Может я и хотела выбрать из моего круга. Но… встретив его, уже не хочу.

— Хорошо, Ольга, это твой выбор, и я его уважаю. Главное чтобы он не мешал работе.

— Вы меня обижаете, Роман Степанович, более добросовестного работника вам не найти. И такого преданного. Я никогда не мешала свою личную жизнь с деловой.

— Ах, извини, Ольга, я что-то не то говорю… А с этим банкиром у тебя как обстоят дела?

— Никак. Пока не встречаемся.

— Понятно…

— Из-за этого охранника?

— Я думаю что да.

— Ясно. Ну, хорошо оставим в покое твою личную жизнь и займемся делами. Присаживайся, Ольга.

— Слушаю, Роман Степанович…

Шмидт связался по громкой связи с секретарем.

— Ларисочка, сделай нам с Ольгой Владимировной два кофе… Тебе, Ольга с молоком или со сливками?

— Нет, не надо со сливками, попью крепкого? Плохо спала ночью, нужно взбодриться. Пусть сделает двойное.

— Понятно… Ларисочка, мне черное кофе, Ольге Владимировне — двойное черное. Молоко и сливки не надо.