РЕОЛ (Реинкарнации Онлайн)

Жирнов не без удивления прислушивался к собственным мыслям. Раньше... Раньше ему бы в голову не пришло вот таким, макаром выяснять, "кто круче". Сказывались, видно, престижная работа, пресловутый "дух конкуренции", пропитавший этот мир со времён Каина и Авеля, неожиданно прорезавшееся мужское самолюбие. Или всё это вместе взятое, нарезанное кубиками и тщательно смешанное с тонким, едва ощутимым желанием доказать всему миру - я самый лучший! У меня крутая тачка и никому, никакому Харитону не под силу тягаться с этим чудом цивилизации!

Ох, какая ж ты не близкая, неласковая, Альпинистка моя, скалолазка моя!- хрипел в динамиках акустической системы Владимир Семёныч Высоцкий, уже в который раз сообщая радиослушателям историю непростой любви к простой советской альпинистке. Жирнову эта песня сегодня почему-то не нравилась. Пощёлкав сканером частот, вышел на станцию, где грохотало забойное техно, поморщился, и выключил приёмник вообще.

А настроение, с которым он притормозил у метро "Спортивная", вполне можно было описать одним словом. Коротким, ёмким, но мало подходящим для разговора "приличных людей".

Он приехал минут на десять раньше срока, и тайно рассчитывал, что Мичман ещё не прибыл. Но Мичман, к его плохо скрытому неудовольствию, уже прибыл, и наблюдал за компанией оторвиголов, носившихся по улице - надо же! - на горных велосипедах. Жирнов без особого энтузиазма покинул удобный салон и поздоровался с пошедшим навстречу Мичманом.

- Орлы, - того явно разбирал смех, когда юные велосипедисты пытались поразить прохожих в самое сердце стоянием на переднем колесе. - Ещё немного так покатаются - и они мои.

- Врач в каждом человеке видит пациента, а трейсер - трейсера, - отшутился Владимир, пытаясь хоть так поднять настроение. - Ну, Мич, не передумал ещё?

- Никак нет, - тот улыбался во все тридцать два. - Ладно, чего тянуть кота за одно место? Седлай своё железное "не роскошь, но средство передвижения", и поехали! Если не боишься за свою старушку, конечно.

- Не дрейфь, моя гнедая борозды не испортит, - снова попытался отшутиться Владимир, но вышло почему-то совсем не смешно. Скорее, угрожающе.

"Володька, ты ли это? - Харитон проводил его цепким взглядом. - Блин, да неужто тебе так важно победить в этой дурацкой гонке? Нет, что-то тут не так. Очень сильно не так..."

"Субару" мягко, почти бесшумно - только покрышки по асфальту прошелестели - отъехала от стоянки, а Харитон махнул по тротуару. Напрямик.

Что ж, уговор дороже пива. Гонка - так гонка.

"Он проиграет. Понимает, что проиграет, но всё равно согласился. Почему?"

Жирнов лихо вывернул "Субару" на Хамовнический вал. Сильно гнать машину не стоило: движение на улице ровное, без заторов. Осталось лишь поймать "зелёную волну" и наслаждаться жизнью, ощущая себя венцом творения.

"Интересно, о чём сейчас думает Мичман? Наверное уже жалеет, что ввязался..."

Если бы Владимир был немножко меньше зациклен на своём моторизованном превосходстве, и вспомнил собственные трейсерские подвиги, то не думал бы о Харитоне столь легкомысленно. Хотя бы потому, что, штурмуя препятствия, трейсер меньше всего расположен к философии. Философствуют потом, когда цель достигнута. Если же растекаться мыслью по древу во время штурма какого-нибудь высотного здания, то так недолго растечься мозгами по асфальту. Сосредоточение - основа не только восточных боевых искусств. Но сегодня, видимо, что-то такое носилось в воздухе. Владимир нервничал, только не мог понять, почему. А нервничать за рулём не менее опасно, чем заниматься философией, взбираясь без страховки по стене на двадцатый этаж.

Он легко обошёл серенькую "Ауди" и парочку реликтов отечественного производства, не без насмешки подумав - мол, на таких вёдрах приличные люди уже давно не ездят. Но стоило ему чуть расслабиться, как случилась первая неприятность. Во всяком случае, он расценил это именно так. Одно из "вёдер" вдруг вильнуло, выруливая на левую полосу. Пришлось сбрасывать скорость. Из-за этого он выпал из графика, и очередной светофор, будто издеваясь, мигнул жёлтым, а потом и вовсе красным.

"Твою мать..."

"Субару" от резкой остановки села носом вниз.

Жирнов выстукивал пальцами по баранке нетерпеливую дробь. "Чёрт знает что. Это проезжая часть, а не бульвар, где каждый бредёт, куда ему вздумается. Есть же правила, туды вас в качель!.." И тут же поймал себя на мысли, что принимает шутливую гонку слишком близко к сердцу. Но... он не успел как следует прислушаться к этой мысли. Она то ли сама уползла куда-то в тёмный уголок, то ли её что-то туда оттеснило. А то, что оказалось вместо неё на "переднем плане", говорило... нет - нашёптывало: ты добился успеха в жизни, и они тебе завидуют. Не могут не завидовать. Ты лучший. Ты должен им это доказать. Ты должен быть первым всегда и везде.