Рене по прозвищу Резвый

— Туда, откуда их уже не вернуть! — отрезал Жиль, поднимаясь. — Все, хватит ныть, пошли, мы уже опаздываем. Так и быть, поделюсь с тобой расческой и прочей ерундой.

Расческу, кстати, Рене планировал купить в первую очередь. Длинные волосы постоянно путались, а одалживать этот предмет туалета у пиратов Рене не отваживался, опасаясь заселить свою шевелюру сворой мелких непрошеных гостей.

Он набросил на плечи камзол, натянул сапоги и поспешил вслед за Жилем.

Едва Рене вошел в «Вареный краб», как Сиплый отшвырнул свой костыль и набросился на него чуть ли не с кулаками.

— Ты где шляешься, сопленыш? — засипел он, хватая его за воротник. — Куда ты сплавил все деньги, каракатицын сын? И что за хмыря за собой притащил, акулья отрыжка?

— Эй, полегче, — попытался осадить его Жиль, в то время как Рене старался освободить шею из цепких пальцев Сиплого, чтобы вдохнуть немного воздуха и начать отвечать на его вопросы.

— А с тобой я потом поговорю, — злобно просипел тот. — Ты где шлялся, я тебя спрашиваю?

— Отпусти меня, твою мать, — прохрипел Рене, — иначе никогда не узнаешь!

Тот удивленно посмотрел на свою руку, на воротник своего матлота и разжал пальцы.

— Ну так где? — уже спокойнее спросил он.

— В веселом доме, — ответил за пытающегося отдышаться Рене Жиль. — И там же он просадил все деньги.

— Неправда, не все, — возразил юный барон, потирая шею. — Только пятьдесят монет. Правда, Сиплый! Остальные я вложил в дело. Вошел в долю с месье Собриком — вполне приличный дядька, так что к следующему приезду у меня будет прибыль.

Сиплый смерил его оценивающим взглядом.

— Ну, если тебя не надули и прибыль действительно будет, значит, ты умнее меня. У меня ее не будет, хотя денег тоже нет.

— Неужели все проиграл? — ахнул Рене.

— Подчистую, — хмуро кивнул Сиплый. — Хотел у тебя занять, купить кое-что в дорогу. Хорошо хоть за комнаты заранее заплатил. Кстати, ты мне так и не сказал, кого это ты с собой привел.

— Это Жиль Перье, — представил своего друга Рене. — Это он учил меня медицине. — При этих словах Жиль поморщился. — Он очень хороший врач, и как раз ищет место. Я подумал, может, наш капитан возьмет его к нам? А то с меня толку!..

— Ну не скажи, — осклабился Сиплый. — Меня так ты очень хорошо залатал!

— А это мой матлот, зовут его Жан Сиплый, — продолжил Рене, обращаясь к Жилю. — Ты не смотри, что он на меня кидается, как бешеный волк, это только благодаря ему я теперь пират. Да и вообще живой. Если бы не он, меня бы за борт выбросили, да и все.

— Рад знакомству. — Жиль протянул Сиплому руку.

Тот усмехнулся, но пожал ее.

— Что ж, я тоже рад, — сказал он. — При нашей жизни никогда не знаешь, когда может понадобиться лекарь. Вижу, что ты с понятием. Я тоже скажу за тебя слово перед капитаном. Слушай, а денег не одолжишь? Сам понимаешь, перед дорогой кое-чем запастись надо.

— К сожалению, не могу, — развел руками Жиль. Потом пошарил по карманам, вынул несколько медяков, среди которых гордо блестела одна серебряная монета. — Это все, что у меня есть. Потому и хочу наняться как можно быстрее.

— Н-да, не густо, — глянул ему в ладонь Сиплый. — Ладно, перебьемся как-нибудь. Глядишь, наши в беде не оставят, не мы одни такие на борт загрузимся. Тогда пошли, что ли?

— Пошли, — согласился Жиль.

Рене, которому Сиплый вручил оставленный им в комнате узелок с «рабской» одеждой, скривился, как будто съел что-то кислое, представив, что ему опять придется ее носить, и последовал за ними.

До порта добирались долго. Нога Сиплого, за которой он, увлекшись картами, совсем не ухаживал, к концу пути разболелась, и Рене пришлось тащить его чуть ли не на себе. Хорошо еще, что Жиль поддерживал его с другого бока и не давал громко материться, нудно и монотонно читая лекцию о пользе смены повязок и поддерживания раны в чистоте.

Однако, несмотря на боль, то, что вокруг их корабля творится что-то непонятное, битый жизнью Сиплый заметил раньше всех. Когда они уже подходили к стоящей у причала «Отваге», он внезапно перестал материться сквозь зубы и потянул Рене назад.

— Разворачиваемся, слышь, ты, лекарь, разворачиваемся! — тихо засипел он.

Они быстро повернули назад и спрятались за сложенными в большую кучу мешками, которые были, по всей видимости, предназначены для погрузки на соседний корабль.

— Что случилось? — негромко спросил Рене.

— Смотри, вон, на палубе, — показал пальцем Сиплый. — Наш капитан, а рядом с ним какой-то хрен в перьях.

— Ну и что? — Рене действительно увидел рядом с господином де Монтенем какого-то хорошо одетого субъекта в шляпе с перьями. Но ведь капитан же находился на своем корабле, в окружении своей команды. Чего ему там опасаться?

— Дурень, смотри, он же оправдывается! Ты хоть раз видел, чтобы наш капитан перед кем-то оправдывался? И вообще что-то тесновато у нас на корабле стало, а?

Насчет капитана Рене был согласен. Месье де Монтеня он знал мало, но и того, что он знал, хватило для того, чтобы сказать, что тот скорее прибьет кого-нибудь, чем станет оправдываться. Да и насчет тесноты…