ReMind

– Если можно, конечно, я с радостью принимаю предложение, – постарался отреагировать я без радостных вскриков. – К черту эту поездку, и вправду. Слишком трудоемкое мероприятие, да и время отнимает.

С этими словами я просто выбросил билеты на дорогу, продолжив идти дальше.

– Это же были настоящие билеты, не так ли? – среагировала Клейн мгновенно. – Я все равно попрошу объяснений.

– Да вот, финансы кое-какие скопились. Я же не просто так отсутствую на занятиях. Работаю, потому могу себе это позволить, – удивительно, но это даже не было ложью.

– В следующий раз так не делай, – попросила она серьезно, но вполне спокойно. – Я ценю такие жесты, но тебе не следует сильно тратиться. Время можно провести и без всевозможных поездок, а удовольствие получить без дорогих подарков.

– Да, я уже осознал свою ошибку, – признался я, почесывая от неловкости затылок. – Не думай, что меня хватит на повтор подобного фокуса.

Клейн слегка усмехнулась.

– Иногда полезно не достигать успеха в чем-либо, – произнесла она, начиная какую-то тему для разговора. – Знаешь, в чем отличие реальной жизни от фильма или книги? Здесь редко бывает развязка. По удивительной закономерности в большинстве лент к концу герои достигают того, чего больше всего желают. Если бы точно также происходило в реальности, то людей постигал бы кризис цели. Ты слышал о синдроме Мартина Идена? Добравшийся до вершины, достигнув успеха в самых сокровенных желаниях, человек теряет смысл жизни и бросается со скалы. Именно по этой причине после счастливого конца идут лишь титры, и нет никаких продолжений. Там, за занавесом, твой любимый герой, вполне вероятно, кончает с собой, не в силах справиться с нахлынувшим счастьем.

– Ты говоришь о чем-то схожем со звездной болезнью, – смог поддержать тему я. – Мартин Иден был литературным героем, созданным Джеком Лондоном. Став великим писателем, он столкнулся с кризисом цели и в финале покончил с собой. Это иронично, потому что Лондон и сам совершил в итоге суицид, а Мартин, вероятно, был прообразом автора, а также его любимым героем.

– Ладно, у меня не вышло вновь похвастать своими знаниями, ты победил, – без грусти сообщила Клейн, довольная моей эрудицией.

Я никогда не читал Джека Лондона. Однако знания о его судьбе и творчестве имелись у меня в голове. По правде говоря, там было теперь очень много чего. Сомневаюсь, что Клейн сможет повторить вчерашний трюк и ущемить мою самооценку.

– Если уж говорить о синдромах литературных героев, то можно еще затронуть эффект Вертера. Романтизация смерти вполне себе может привести к тому, что податливые и не обладающие самодостаточностью люди начнут лишать себя жизни, – продолжил я. – только представь, какой властью обладают СМИ и политики, просто имея доступ к сознанию людей. Если одна книга способна вызвать волну самоубийств, то газеты могут навязать большинству любые политические взгляды и желаемое поведение. Я не сторонник теории заговора, но мнение человека обычно легко меняется через два часа пропаганды.

Приятно было в кои-то веки самому вести разговор, а не безвольно слушать собеседника, не в силах вставить хоть слово. Клейн легко поддерживала любую начатую мной тему. Несмотря на мои существенно расширившиеся знания, мне все еще было интересно ее слушать и узнавать что-то новое.

Я даже не заметил, как мы подобрались к нужному дому. Высокое здание, причем довольно новое в сравнении с остальным городом. Оно не выглядело скромно. Одни балконы снаружи смотрелись почти как полноценные залы.

– Я живу высоко, на пятнадцатом этаже, – предупредила Клейн. – Если лифт не будет работать, то нам обеспечен настоящий восход на Олимп.

К счастью, этого не произошло, и мы смогли подняться на нужный этаж без мучений.

– Где ты живешь, Джек? – неожиданно спросила Клейн во время поездки.

– Снимаю квартиру довольно далеко отсюда, – у меня был заранее подготовлен ответ на эту ситуацию. – Одна из причин, почему я редко появляюсь – ехать долго.

Клейн понимающе кивнула и больше не проронила ни слова, пока мы не оказались в квартире, а я был под слишком сильным любопытством, чтобы начинать новый разговор. За всю свою жизнь я ни разу не жил в таком красивом месте, как квартира Клейн. С самого порога меня встретил большой коридор, выполненный в стиле “лофт”. Стены из темного кирпича создавали неповторимый уют, а пол выполнен из натурального дерева. Удивительно, но в стилях интерьера помещений я теперь тоже неплохо разбирался. Остальная часть квартиры, видневшаяся прямо из коридора, уже была выполнена в стиле “модерн”, что делало ее немного похожей на мой номер в отеле, но больше, богаче и со вкусом. Большие окна демонстрировали город с приличной высоты, стены украшали абстрактные картины, и я уже чувствовал, как приятно будет ступать по огромному шерстяному ковру в главной комнате.

– Ничего не купила сегодня? – услышал я чей-то вопрос и отвлекся от рассматривания квартиры. – А это кто?