Ремесло

«Повезло уже в том, что мы вообще сумели попасть на Чукотку. Абрамовича там ждали в четверг, 25 ноября. Нас не ждали вовсе. Тем не менее мы рискнули. Пассажирские рейсы Москва-Анадырь не летали уже две недели. В самолет олигарха нас никто не приглашал. Оставалось лететь обычным рейсом через Магадан.

Север быстро лишает авиапассажиров столичной наивности. В аэропорту Магадана выяснилось, что рейсов на Анадырь не было уже три недели — нет топлива. „Вроде керосин подвезли, но зато задуло с моря“, — деловито поясняли летчики. Очередной пятничный рейс был под вопросом. Надежды таяли на глазах.

Под самый вечер четверга неожиданно раздался звонок: представитель „Чукотавиа“ сообщал, что завтрашний рейс Кипервейм-Певек-Анадырь состоится. Через пару минут мы разговаривали с авиадиспетчером анадырьского аэропорта. По служебной спецсвязи он хрипел: „„ТУшка“ с кандидатом в депутаты приземлилась в Певеке, ожидаем ее у нас завтра“.

Я протянул в окошко кассы паспорт и деньги. „А где ваше разрешение на въезд в приграничную зону? — поинтересовалась кассирша. — Без него я билет не продам. Это нарушение паспортного режима“. Меня прошиб холодный пот. Задержка рейса на полтора часа позволила провести переговоры со службой перевозок, начальником спецконтроля, пограничниками, директором аэропорта, УВД, администрациями Чукотки и Магаданской области, главным редактором в Москве, поднятым с постели среди ночи. В итоге заветные билеты были у нас в руках.

Вскоре кряхтящий от старости „Як-40“ увозил нас на Чукотку. „За два дня улетели? — изумлялась соседка по креслу. — Я вот со 2 ноября не могла вылететь“. Через восемь часов самолет приземлился в аэропорту чукотской столицы, где нас встречала сотрудница пограничной службы. Мы почти смирились с необходимостью провести ночь в местном КПЗ, но дело, к счастью, ограничилось объяснительной, протоколом и требованием явиться в понедельник к начальнику анадырьской погранзаставы.

На следующее утро я спокойно прогуливался по зданию аэропорта. Местное начальство обещало предупредить о прилете самолета с Абрамовичем. Вдруг из коридора вылетел фотограф Олег: „Скорее, они сейчас улетают дальше!“

За несколько минут мы перебежали аэродром и очутились у самолета, перед которым толпилось человек 20. В центре стоял Абрамович. Нам повезло».