Remember me (СИ)

Через 2 часа я оказываюсь посреди поля рядом с обломками авиалайнера. Зрелище ужасающее. Весь корпус обгорел, кое-где еще дымятся части самолета. Кручу головой, чтобы увидеть черные мешки, но их нет. Сглотнув комок в горле, обращаюсь к пожарному:

— Где останки тел?

— Их нет. Тела обгорели настолько, что от них остался только пепел. Проводить поисковую операцию нет смысла. К сожалению, огонь распространился по всему пассажирскому салону, но почти не затронул багажное отделение, поэтому личности погибших будем устанавливать по багажу.

Что за бред! Но посмотрев на обгоревший самолет, я понимаю, что спасатель прав. Подхожу чуть ближе и снова опускаюсь на колени. Мне плевать на спасателей, журналистов. Мне плевать на все. Этот мир покинул тот человек, который подарил мне настоящую жизнь. Эта девушка отдала мне всю себя в надежде на счастье, а я ее просто погубил. Вначале душу, теперь и тело. Я — убийца. Я убил самого дорогого мне человека. Нет, людей. Я убил и того, ради которого сбежала Анастейша. Нерожденное существо, к которому я сразу приревновал свою любимую. Господи, почему они? Если бы у меня был шанс, я бы все переписал.

Слезы медленно скатываются по щекам. Вспоминаю, как плакал, когда разрешил Анастейше прикоснутся к себе. Как же мы были счастливы!

— Мистер Грей! — Тейлор топчется рядом с моей согнутой фигурой.

— Что?

— Там нашли чемодан миссис Грей…

Подхватываюсь и иду к группе. Медленно открываю замок и первое, что попадается мне на глаза — плюшевый медведь и маленькие носочки. Протягиваю к ним руку и слышу, как затихают люди, что стоят рядом. Закрываю глаза. Вдох. Выдох. Продолжаю осматривать сумку. Новые ползунки заставляют сердце судорожно сжаться. Сливовое платье. И рамка с нашей фотографией. Сомнений больше нет. Моя жена действительно летела в этом чертовом самолете и сгорела заживо из-за моей гнилой душонки.

Конец моей жизни. Занавес…

====== Глава 3 ======

Меня кто-то нежно берет за руку. Я отрываюсь от созерцания сумки и поворачиваюсь в надежде увидеть Ану, но нет. Рядом со мной стоит заплаканная мама, а с ней — отец. Моя надежда умирает. Осторожно освобождаю ладонь и возвращаю свой взгляд к сумке. Беру в руки свадебную фотографию и прижимаю к сердцу — если она находится здесь, значит Анастейша любила меня, даже когда оставила. Внезапно слышу судорожный вздох Грейс. Она подходит к сумке и бережно вытаскивает те самые носочки. Мама поднимает глаза, и я вижу, что она все поняла, но в ее взгляде нет осуждения, и это раздражает, приносит еще большую боль. Моя мать не знает, что каждое слово, сказанное мной вчера вечером, загоняло гвоздь в гроб Анастейши. Хотя какой гроб?! Мы ведь даже не сможем ее похоронить. А ее родители? Мои руки холодеют. Что же будет с ними? Я обещал беречь Ану, а вместо этого…

Поднимаю сумку и возвращаюсь к вертолету. Каррик и Грейс следуют за мной. Видно, что они переживают за меня, но меня больше нет. Умерла Анастейша — умерла моя душа, которую она мне подарила. Осталась лишь оболочка.

Весь полет проходит в молчании. Хочу сообщить о трагедии родителям Анастейши, но, осмотрев все карманы, понимаю, что забыл телефон. Беру сотовый Тейлора, и спустя несколько минут меня озаряет, что можно было и не звонить. Эта авиакатастрофа во всех новостях, а за Анастейшей всегда гонялись журналисты: у матери Аны сердечный приступ, Рей снова балансирует между реальностью и тем миром. Но они будут жить. Я знаю: моя Ана ни за что не разрешит им уйти вместе с ней.

В 3 часа возвращаемся в Эскалу. Людей стало еще больше. Итан, Хосе, Андреа, Ханна — все они не могут поверить в такую бессмысленную и нелепую смерть. Не выдерживаю и ухожу в нашу спальню. Взгляд падает на смятые простыни и память подбрасывает воспоминания проведенных здесь страстных ночей. Ее чарующий голос, прекрасные волосы, необыкновенный глаза. Она была идеальной. Лучшей. Неземной. Была…

Луч света скользит по комнате, оставляя след на тумбочке. Оборачиваясь, вижу обручальное кольцо моей жены и белый лист бумаги под ним. Немедленно открываю послание и, хоть я знаю, что там может быть написано, начинаю читать, жадно впитывая последнюю вещь, оставленную Анастейшей:

Кристиан,