Ремарк и миражи

Они вернулись на кухню, расселись по прежним местам, и Инэс продолжила:

– Вторая странность (или же нестыковка), это – хозяин наших «меблированных комнат». Во-первых, его поведение при нашем вчерашнем заселении. Мой австралийский паспорт лежал сверху. Сеньор Жоржиньо небрежно раскрыл его и принялся что-то записывать в регистрационной книге. А в какой-то момент произошла лёгкая заминка – лишь на пару секунд, но, всё же. Подозреваю, что он «споткнулся» взглядом на слове – «Ремарк». Аналогичная ситуация образовалась и при заполнении в книге твоих паспортных данных. В этом случае, считаю, что его смутило слово – «Моргенштерн».

– Согласен, – кивнул головой Роберт. – Непрост этот дедушка с моржовыми усами. Когда мы только приехали, дон Мануэле выглядел очень бодрым и жизнерадостным. А потом, уже после завершения процедуры регистрации, он, выдав нам ключ от апартаментов, пошёл к чёрной обшарпанной двери. Причём, сгорбив плечи, и громко шаркая подошвами своих сандалий о керамические плитки пола. Словно бы последние силы – внезапно – его покинули…. Тогда-то я на это обстоятельство никакого внимания не обратил. Но сейчас, после твоих слов, вспомнил и переосмыслил…

– Во-вторых, сегодняшний обморок дона Мануэля. Чего, собственно, он так испугался? Моего интереса к его поездкам в уругвайский Монтевидео? Упоминания о некой «могущественной сеньоре Сервантес»? Или же того и другого, но вместе взятого? Короче говоря, необходимо тщательно изучить Прошлое уважаемого сеньора Жоржиньо. Меня, в частности, очень интересуют причины его неадекватной реакции на слова – «Ремарк» и «Моргенштерн».

– И каким образом, любимая, ты планируешь «добраться» до его Прошлого?

– Доберусь, не сомневайся, – браво подмигнув, пообещала Инни. – Ноутбук у нас, слава Богу, с собой. А Танго научила меня «ползать» по закрытым и полузакрытым информационным базам. Да и соответствующими «карточками доступа» любезно снабдила. «Пробью» подозрительного старикашку – на раз…. Следующие фигурантки, заслуживающие нашего с тобой самого пристального внимания. Помнишь – утреннюю старушку из безымянного ресторанчика? А вторую бабушку, проживающую по адресу: – «Пласа Италия, дом 8, квартира 5»? То бишь, не в меру разговорчивую сеньору Элизабет Алварес Ортега-и-Пабло? Головой киваешь? Молодец…. А не кажется ли тебе, знаменитый и опытный «маньячный» инспектор, что эти две женщины – похожи друг на друга? Ну, как родные сёстры?

– Есть такое дело. Действительно, похожи. И это, надо признать, странно…

– Ещё бы не странно. В Буэнос-Айресе – на сегодняшний день – проживает, считая гастарбайтеров из Боливии, Парагвая и Перу, порядка трёх с небольшим миллионов человек. И нам в такой куче народа встретились – в один и тот же день, но в разных районах города – две пожилые сестры? Обычное совпадение? Ой, ли. Что-то мне не верится…. Надо бы ещё разочек состыковаться с бабульками. Ну, и плотно пообщаться, естественно.

– Завтра встретимся и пообщаемся, – решил Роберт. – По крайней мере, с одной из них…. Продолжай, родное сердечко.

– Продолжаю, господин старший по расследованию…. Следующий на очереди – криминальный инспектор Педро Карраско.

– А он-то чем тебе не угодил?

– Причём здесь – угодил, не угодил? – рассердилась Инэс. – Ты же сам велел – фиксировать все-все подозрительные детали и нестыковки? Даже мельчайшие? Вот, я и фиксирую.

– Извини, был неправ.

– Извиняю, так и быть…. Итак, сеньор Карраско усиленно притворяется записным и патентованным мачо. Но только это у него плохо получается. Любовь к «мыльным» сериалам. Лёгкая манерность в движениях и жестах. И, вообще, в его облике, если внимательно присмотреться, ощущается нечто «женское»…. Понимаешь меня?

– Не очень, – признался Роберт. – Ты, что же, хочешь сказать, что Педро Карраско – гей?

– Я такого не говорила. Не надо, пожалуйста, передёргивать. Повторяю ещё раз, причём, дословно: в его облике ощущается нечто «женское». Уточняю, в его внутреннем облике. Или же, выражаясь высоким стилем, в глубинной сути…. А ещё у инспектора Карраско в организме наличествует приличная доля индейской крови. Я сама – на четверть индианка. Поэтому и знаю, о чём говорю.

– Очередная кропотливо-собранная деталька? Из нетленной серии: – «Вдруг, да и пригодится?».

– Она самая. Правильно всё понимаешь…. А теперь плавно переходим к главному – на сегодняшний день – фигуранту.

– К Морису Мюллеру?

– Это точно, – многозначительно усмехнулась Инни. – Очень занятный, неоднозначный и одиозный персонаж. Клейма негде ставить.

– Это в том плане, что врун?

– Да ещё какой. Природный, упёртый и хронический…. Вот, ты сам посуди. Мол: – «Это я в славном Парагвае, будучи в гостях у многочисленных родственников, загорел до такого приметного медно-красного цвета. А от божественной парагвайской кухни я, вообще, без ума…». Ну-ну, нашёл дурочку доверчивую. Как бы ни так…. Во-первых, если я индианка только на четверть, то наш столичный корреспондент является полноценным метисом. Это и не загар, вовсе, а природный цвет его кожи. Знающий и опытный взгляд такие вещи сразу различает-определяет. Судя по имени-фамилии, отец Мориса является (являлся?), немцем, а матушка – чистокровной представительницей коренных жителей Южной Америки…. Во-вторых, я видела, с каким отвращением (старательно-скрываемым, конечно), сеньор Мюллер, отчаянно борясь с рвотными позывами, глотал эту гадкую канью. Да и слегка подгоревшая парильяда – явственно – была ему не по нутру. Нет у него никаких родственников в Парагвае. Сплошная низкопробная клоунада, так его и растак…. Зачем же он врал? Видимо, следы запутывал. То есть, не хотел, чтобы мы догадались о его настоящем месте рождения. Может, стыдился чего-то. Или же просто так врал, по укоренившейся привычке и из любви к этому искусству. Не знаю.

– Но, ведь, это – лишь – мелкое враньё? – засомневался Роберт. – Так сказать, на личном и бытовом уровне? Может, не так всё и страшно?

– Не скажи, милый, – сердито засопела Инэс. – Человек, способный так нагло врать по мелочам, и в серьёзных делах обязательно обманет, причём, особо и не задумываясь. Жизненная и оперативная диалектика, как любит выражаться наша мудрая Танго…. А ещё и эта сестра-близнец, которая, якобы, пишет газетные статьи о разных науках, и даже может пролить свет на недавние убийства археологов. Только она, как назло, отсутствует, колеся по аргентинской провинции. Очередная мутная запутка, так его и растак…. Кстати, я, кажется, знаю, для чего хитрый господин Морис Мюллер согласился на встречу с нами. То есть, какую личную корыстную цель – при этом – он, козёл краснокожий, преследовал.

– И какую же?

– А просто хотел чётко уяснить для себя: уедешь ли ты из страны, или же, наоборот, останешься – для проведения частного расследования.

– В этом, любимая, нет ничего странного. Модный и амбициозный столичный репортёр проводит своё собственное – «корреспондентское расследование» (весьма востребованное направление-течение в литературной среде, надо заметить), поэтому и решил прояснить ситуацию – относительно возможной конкуренции. Ну, и попробовал договориться – в первом приближении – о совместном взаимовыгодном сотрудничестве. Ничего необычного. Всё весьма стройно, грамотно и логично.

– В литературной среде, понимаешь…. Кстати, этот знаменитый писатель, Дитер Кастильо. Имя – немецкое. Фамилия – испанская. Чёрт знает что…

– Ну, знаешь ли, моя хрустальная донна, это уже попахивает откровенным перебором, – недовольно поморщился Роберт. – Ты, похоже, решила подозревать сразу всех и вся…. Может, все эти люди (включая здешних усатых таксистов), встретившиеся нам в Буэнос-Айресе, являются членами некоего преступного сообщества? Могущественного клана международной мафии? Тоталитарной секты?

– Я этого не говорила, – слегка засмущалась Инни. – Просто мысленно предположила, что убийства трёх пожилых ветеранов аргентинской спецслужбы «АнтиФа» – дело рук одного человека. То есть, маньяка. Ну, и принялась этого маньяка старательно и энергично вычислять.

– Основываясь на какую методику, если не секрет?

– В первую очередь, на здравый смысл.

– А, пардон, во вторую?

– Во вторую, на мудрые советы господина Питера Модильяни, Прокурора штата Новый Южный Уэльс. Он же, как мне помнится, излагал примерно так, мол: – «Раскрывать преступления, совершённые маньяками, не так уж и сложно. Надо только внимательно вникнуть в суть произошедшего и учесть все ключевые нюансы, ибо разгадка, как правило, всегда лежит на поверхности…».

– Упрощённый и поверхностный подход, – недоверчиво хмыкнул Роберт. – Совсем и не обязательно, что эта «поверхность» находится где-то рядом. Просто она – сугубо в логическом понимании – близка. И не более того…. А у тебя, упрямая кареглазка, что получается? Один подозреваемый (или же двое-трое, объединённые по неким характерным признакам в единую группу), – одна «поверхность»? Подозреваемых же у тебя – достаточно-много…. И как среди этих многих «поверхностей» найти-вычислить одну единственно-нужную, на которой и «обитает» искомый нами маньяк? Молчишь? То-то же…