Реликварий

– Как вам известно, эту голову нам доставили для изучения вчера. Ее обнаружил лейтенант д’Агоста, расследуя серию убийств среди бездомного населения Нью-Йорка. Хотя полный отчет мы сможем представить лишь через несколько дней, уже сейчас можно утверждать, что голова принадлежала неизвестному, убитому примерно два месяца назад. Здесь можно увидеть многочисленные следы, часть которых оставлена зубами, а часть, видимо, тупым орудием. Следы последнего в основном сосредоточены в зоне сохранившихся шейных позвонков. Мы планируем произвести эксгумацию трупа на кладбище Поттерз-Филд с целью более полного его обследования.

«О Господи, только не это!» – подумала Марго.

Брамбелл продемонстрировал еще несколько слайдов.

– Мы изучили разрывы на шее и пришли к выводу, что и в данном случае воздействовавшая на тело сила соответствует силе человека, а не Мбвуна.

Экран озарился белым, и Брамбелл положил указку перед собой на пюпитр. Как только в зале зажегся свет, д’Агоста поднялся с места.

– Вы не представляете, какое это для меня облегчение, – выдохнул он. – Давайте по-простому. Значит, вы считаете, что следы укусов оставлены человеком?

Брамбелл кивнул.

– Это не могла быть собака или какое-нибудь еще животное, обитающее в канализации?

– Учитывая характер и состояние следов, полностью исключить собаку нельзя. Но я полагаю, вероятность того, что это сделал человек или несколько людей, гораздо более велика. Если бы у нас было хотя бы одно задержание… Но, увы. – Он развел руками. – Более того, если согласиться с тем, что ряд следов оставлен тупым орудием, то собак можно исключить полностью.

– А вы, доктор Фрок? Что думаете вы? – спросил д’Агоста.

– Я разделяю точку зрения доктора Брамбелла, – немного поерзав в кресле, пробурчал Фрок, а затем громко пророкотал: – Хочу напомнить, что я был первым, кто высказал предположение, что следы не могут принадлежать Мбвуну. Весьма рад, что мое предположение подтвердилось. Однако я должен выразить протест в связи с тем, что доктор Брамбелл самостоятельно приступил к идентификации трупа под номером два.

– Замечание принимается к сведению, – наклонил голову Брамбелл.

– Подражательное убийство! – с восторгом завопил толстый полицейский.

Ответом ему было гробовое молчание.

Толстяк поднялся и громогласно продолжил:

– Мы имеем дело с типом, который обезьянничает, вдохновленный Музейным зверем. Какой-то псих бегает по городу, убивает людей, отрезает им головы и, может быть даже, съедает.

– Это могло бы соответствовать полученным данным, если не принимать во внимание… – начал Брамбелл.

– Серийный убийца, к тому же еще и бездомный! – перебил его жирный коп.

– Послушай, капитан Уокси, – вмешался д’Агоста, – это не объясняет…

– Это объясняет все! – воинственно отрубил толстяк.

В дальнем верхнем конце зала с грохотом распахнулась дверь, и гневный голос спросил:

– Какого дьявола никто не удосужился известить меня об этом сборище?

Марго обернулась и тут же узнала изборожденное морщинами лицо, а также безукоризненный, увешанный звездами и значками мундир. Шеф полиции Нью-Йорка Хорлокер бодро спускался по проходу. Шефа сопровождала пара адъютантов.

Лицо д’Агосты приняло несчастное выражение, которое, впрочем, тут же сменилось маской безразличия.

– Шеф, я посылал…

– Что? Служебную записку? – Раскалившийся добела Хорлокер подошел к ряду, в котором расположились д’Агоста и Уокси. – Винни, насколько мне известно, ту же самую вонючую ошибку ты совершил и тогда, в музее. Ты с самого начала не пожелал привлекать к делу начальство. Ты и эта ослиная задница Коффи постоянно твердили, что имеете дело с серийным убийцей, и что все находится под контролем. К тому времени, когда ты сообразил, с чем имеешь дело, у нас уже был полный музей трупов.

– Прошу прощения, шеф Хорлокер, это самый неточный рассказ о событиях из всех, что мне доводилось слышать, – медоточиво, но весьма решительно произнес Пендергаст.

– А это кто? – спросил Хорлокер, поворачиваясь на голос.

Д’Агоста начал было говорить, но Пендергаст жестом остановил его:

– Позвольте мне, Винсент. Спецагент ФБР Пендергаст.

– Наслышан, – приняв еще более суровый вид, бросил Хорлокер. – Вы из тех, кто вывалялся тогда в дерьме в музее.

– Весьма красочная метафора, – заметил Пендергаст.

– Итак, Пендергаст, что вам здесь надо? Это дело вне вашей юрисдикции.

– Я оказываю содействие лейтенанту д’Агосте в качестве советника.

– Д’Агосте содействие не требуется, – хмуро ответил Хорлокер.

– Простите великодушно, что мне приходится вам противоречить, – сказал Пендергаст, – но у меня складывается впечатление, что ему (как, впрочем, и вам) содействие потребуется. – Он перевел взгляд на Уокси и, снова посмотрев на Хорлокера, продолжил: – Не беспокойтесь, шеф. Я не охочусь за славой. Я появился здесь, чтобы прояснить дело, а не загрести его себе.

– Весьма обнадеживающее заявление, – бросил шеф и повернулся к д’Агосте: – Итак? Что же вы имеете?