Реквием (ЛП)

Я зарываюсь лицом в его футболку, вдыхая его запах. Мята и бергамот. Зимний дождь и обещание снега. Теперь это так знакомо, что пробуждает что-то внутри меня, побуждая к жизни. Мускулистая грудь Тео изгибается под моими руками, когда парень крепче обнимает меня, поднимая. Я не возражаю. Даже когда он наклоняется и поднимает меня как следует, баюкая на руках как ребенка, и несет в мою спальню. Я обвиваю руками его шею сзади и цепляюсь за него изо всех сил, рыдая в его рубашку, позволяя всему этому уйти, поскольку постепенно вся боль и страдания, которые я пережила и носила с собой в последнее время, наконец, дают трещину, высвобождаются и отпадают.

Тео садится на край моей кровати и обнимает меня. Ничего не говорит. Не торопит меня. Он нежно покачивает меня взад-вперед, время от времени прижимаясь щекой к моей макушке. Через некоторое время воздух в его легких начинает вибрировать, звучать, наполняться басами, и парень начинает напевать.

Это музыкальное произведение, которое он играл в зрительном зале. Ту же самую музыку, которую я напевала в машине в тот день, когда Гейнор высадила меня в «Туссене». Не знаю, откуда я ее знаю, но знаю. Меня внезапно охватывает отчаяние. Так надоело чувствовать грусть, злость и вину. Я хочу почувствовать что-то еще, что угодно еще, всего на пять гребаных минут.

Тео перестает напевать, когда я поднимаю голову с его груди.

— Если ты собираешься снова начать кричать на меня… — начинает он.

Но я прерываю его своими губами.

Обхватив ладонью его затылок, я притягиваю его голову ближе, чтобы поцеловать жестче, и тепло его кожи под моей ладонью обжигает меня до костей. Я так долго хотела прикоснуться к нему. Мне просто необходимо было прикоснуться к нему. Кладу другую руку ему на грудь и чувствую, как его пульс учащается в такт моему, когда я заставляю его губы раскрыться и скольжу языком в его рот.

Тео стонет, отчаянно и настойчиво, тяжело дыша через нос, целует меня в ответ, и меня накрывает приливной волной облегчения. Он целовал меня раньше. Много раз приставал ко мне, но я никогда не была той, кто пытался поцеловать его. Мысль о том, что парень может отвергнуть меня, была ужасающей, но мне не нужно было беспокоиться. Реакция Тео ошеломляет. Он руками скользит по моей спине, вниз по рукам, вверх, чтобы обхватить мое лицо. Зарывается пальцами в мои волосы, грубо оттягивая их назад. Отрывает свой рот от моего, чтобы оставить дорожку из жгучих поцелуев вниз по моему горлу, и мой желудок сжимается. Сжимаю бедра вместе, между ног разгорается жар, и я точно знаю, как далеко это зайдет, если я не остановлю это сейчас.

Я должна. Но… не могу.

— Восс. Черт, Восс, ты, блять, убиваешь меня, — выдыхает Тео. — Я хочу твою киску. Хочу, чтобы ты оседлала мое гребаное лицо. Мне это чертовски необходимо.

Жар обрушивается на меня — раскаленная кочерга, обжигающая прямо в моей сердцевине. Отчаяние в его тоне соответствует настойчивости, которую я чувствую, царапая когтями по моему позвоночнику. Обычно я бы съежилась от такого наглядного заявления. Парни и раньше говорили мне непристойности, но меня это всегда смущало. Однако в том, что только что сказал Тео, не было ничего постыдного. Я уже знаю, как хорошо он владеет своим языком. Никто не мог так целоваться и не знать, как подступиться к девушке. И я так сильно хочу, чтобы он заставил меня кончить вот так, я действительно, блять, хочу этого.

На секунду у меня кружится голова; Тео сдвигается, поднимаясь на ноги, но ненадолго — как раз достаточно времени, чтобы развернуть меня так, чтобы мы оказались грудь к груди, и чтобы обвить моими ногами вокруг своей талии. Затем парень снова садится на кровать и снова целует меня.

Не могу сказать, взрывается ли у меня в голове фейерверк или это молнии. Это не должно иметь значения, но имеет — один из этих вариантов используется для празднования важных событий; другой вызывает стихийные бедствия и убивает людей. В любом случае, необузданная энергия, бурлящая в моем мозгу, невыносима, когда Тео языком исследует мой рот, покусывает и дразнит мои губы своими зубами. Скользит руками вниз, по моей рубашке, пока не обхватывает обе мои груди ладонями. Парень не нежен, когда начинает мять их, перекатывая и пощипывая мои затвердевшие соски через ткань моего топа и тонкий кружевной бюстгальтер, который я ношу.

— Я собираюсь заполнить все твои дыры, — говорит Тео. — Хочу, чтобы мой член был у тебя во рту. В твоей киске. В твоей заднице. Я хочу заставить тебя, блять, кричать. Я так чертовски долго хотел услышать свое имя на твоих губах…

Схватив меня за бедра, он дергает меня вниз, покачивая бедрами, и я чувствую, как его твердость трется об меня через джинсы. Его член тверд, как армированная сталь. Когда парень двигает бедрами подо мной, прижимаясь ко мне навстречу, ощущение умопомрачительное. Удивительное. Все, что я когда-либо могла себе представить.