Реквием каравану PQ-17

Тридцать первого декабря 1942 года мир стоял на самом острие переломного времени: наступал новый год – год побед нашего оружия…

Гитлер встречал этот год в своем «Вольфшанце» («Логовище волка») в Восточной Пруссии. Приближался двенадцатый час ночи, и свита фюрера уже наполнила бокалы шампанским. Для Гитлера был налит вишневый сок… С напряженным видом, волоча ногу, фюрер обходил рождественскую елку, сверкавшую нарядом и фонариками.

Радиостанции «Вольфшанце» продолжали работать, и сейчас сюда притекали одновременно два потока информации. Один поток – самый мощный – струился из Сталинграда, где уже была решена судьба 300-тысячной армии Паулюса; второй – краткими импульсами – бился от скал Нордкапа. Сталинградский котел мрачно вещал о своем поражении, оттуда доносились вопли и скрежет. А с моря летели краткие радиоточки, – пик, пик, пик! – и в них читалась тревога, растерянность, поражение.

Дело в том, что гросс-адмирал Редер, прежде чем уйти, решил сильно хлопнуть дверью. В самый последний день 1942 года далеко в полярном океане (в 150 милях от Нордкапа) он бросил свои надводные силы в отчаянную атаку против союзного каравана TW-51B, находящегося на подходах к Мурманску.

Ровно в полночь Гитлер поднялся с бокалом в дрожащей руке, и …пик, пик, пик… – стучали импульсы с моря: два немецких эсминца в этот момент уходили на дно. Затем англичане засадили два снаряда (рождественских!) в котельные отсеки «Хиппера». В сражение у Нордкапа фюрер тут же вмешался:

– Пусть они вылезают из драки, если их бьют…

На выходе из боя германский эсминец «Фр. Экольд» принял во мраке английский крейсер за своего «Хиппера», и британцы, не будь дураками, расстреляли его тут же со всей командой… А из Сталинграда – вой! Все это, вместе взятое, переплелось в один крепкий узел, и Гитлер отметил праздник Нового года очередной истерикой:

– Паршивец Редер, он создал мне флот – лишь жалкое подобие флота! Мои корабли абсолютно беспомощны. Своими позорными действиями флот Германии способен лишь вызвать революцию в стране. Да, да! Я знаю – революцию!

Охрана кинулась к радиоприемникам, чтобы прослушать станцию Би-Би-Си, которая в ночной программе, добивая Гитлера, подтвердила весть о разгроме немецких кораблей. Редеру, таким образом, не оставалось ничего другого, как только уйти, что он и сделал б января 1943 года.

Кстати, Редер был одним из тех неглупых гитлеровцев, которые давали себе отчет в том, что все их усилия на сушей на море напрасны, – СССР победить нельзя!

Известный фальсификатор морской истории Фридрих Руге, касаясь отставки Редера, пускает вдруг слезу умиления. По его словам, Редер, «будучи человеком верующим, не допускал грязи ни на флоте, ни в методах ведения войны на море. Он крайне резко противодействовал всем попыткам высшего партийного руководства вмешиваться во внутренние дела флота, особенно же – в области религии…»

Воображению Руге рисуется какой-то чистый, молитвенно настроенный человек, заботящийся лишь об удалении грязи с гитлеровского флота. Но этот «добрый дедушка» отлично знал о приказах Деница (еще от 1940 года), в которых подводникам предписывалось уничтожать команды потопленных кораблей, даже если в волнах окажутся дети и женщины. Эти приказы советские люди испытали на себе. Сколько трагедий разыгралось, когда гибли госпитальные беззащитные суда в печально памятном «таллинском переходе», сколько потоплено гражданских судов и рыболовных траулеров, половину команд которых составляли тогда русские женщины…

Мы это знаем. Мы это помним. Мы ничего не простили!

Может, Руге и прав, когда говорят, что Редер оберегал от нацистов священников на кораблях флота. Но варварские приказы налицо, они пришпилены к документам Нюрнбергского процесса. И если бы гросс-адмирал только молился в своей каюте, то Международный трибунал не осудил бы Редера (за компанию с Деницем) в 1946 году как военного преступника именно за бесчеловечные методы ведения войны на море!

И не потому Гитлер убрал Редера с флота, что Редер верил в бога. И не потому Гитлер поставил над флотом Деница, который в бога не верил. После Сталинграда Гитлеру не оставалось иного выбора, как выдвинуть вперед мрачную фигуру главного разбойника в стане плавающих под флагом со свастикой – адмирала Деница! Пусть он топит всех…

В эти дни Гитлер имел очередную беседу с японским послом в Берлине, которому он четко повторил:

– Мы, будем убивать как можно больше членов экипажей с потопленных нами торговых судов… Мы должны, – доказывал Гитлер, – расстреливать все спасательные шлюпки!

Дениц вполне мог бы подписаться под этими словами. Доктрина подводной войны победила не выдержавшую испытаний доктрину войны крейсерской. Гитлер так и не понял широкого значения надводных кораблей – он понимал лишь узкую суть подводной «неограниченной» войны, когда каждый взрыв торпеды приносил фашизму моментально ощутимую пользу.

«Каждые день – новая лодка!» – вот мечта Деница.

Словно в тяжких родах, в спазмах и ужасе, растворялись ворота верфей, в брызгах масла и кипении сала выбрасывая на воду новые и новые субмарины.