— Пиппа! Пиппа! — Ее голос разносится над голым склоном. Пиппа стоит у начала тропы и смотрит на нас. Рядом с ней стоит Бист. Пиппа держит фонарик.
Он подсвечивает ее лицо снизу, и игра света и делает его словно бы высеченным из камня.
— Идите! — отвечает Пиппа. — Не волнуйтесь. Я встречусь с вами на явке.
Рэйвен еще несколько секунд смотрит на нее, потом начинает поворачивать обратно.
Тут Пиппа добавляет:
— Но если меня не будет больше трех дней — не ждите!
Ее голос остается абсолютно спокойным. И теперь я понимаю, что я увидела в ее глазах. Это было не спокойствие. Это было смирение с судьбой.
Это был взгляд человека, знающего, что ему предстоит умереть.
Мы оставляем Пиппу позади, в темных, многолюдных недрах лагеря. Тем временем на густо-синем небе появляются первые лучи солнца, а винтовки подступают все ближе, со всех сторон.
Хана
В субботу утром я наношу визит в Диринг Хайлендс. Это превратилось уже почти в рутину. Я рада, что не увидела Грейс — улицы пустынны, безмолвны, окутаны утренним туманом, — и рада, что полки погреба заполняются.
Вернувшись домой, я принимаю слишком горячий душ, пока моя кожа не розовеет. Я тщательно моюсь и вычищаю все из-под ногтей, как будто запах Хайлендса и живущих там людей мог пристать ко мне. Но мне никакие меры предосторожности не будут лишними. Если Касси сочли неполноценной потому, что она подхватила болезнь, или потому, что Фред ее в этом заподозрил, я могу лишь догадываться, что он сделает со мной и моей семьей, если обнаружит, что исцеление сработало не полностью.
Мне нужно знать, непременно нужно знать, что случилось с Кассандрой.
Фред сегодня играет в гольф с несколькими десятками деятелей, которые жертвовали деньги на его избирательную кампанию и поддерживали его, в том числе и с моим отцом. Мать встречается в клубе с миссис Харгроув, чтобы вместе пообедать. Я весело машу родителям вслед, а потом полчаса убиваю впустую - я места себе не нахожу и потому не могу смотреть телевизор или еще что-нибудь делать, просто расхаживаю по дому.
Когда проходит достаточно времени, я беру окончательный список приглашенных и план посадки гостей и сую их в папку. Нет никакого смысла скрывать, куда я направляюсь, так что я зову Рика, брата Тони, и жду у парадного крыльца, пока он выведет машину.
— К Харгроувам, пожалуйста, — бодро говорю я, усаживаясь в машину.
Я пытаюсь не ерзать. Не хватало еще, чтобы Рик заметил, что я нервничаю. Мне не нужны расспросы. Но Рик вообще не обращает на меня внимания. Он следит за дорогой. Его лысая голова, угнездившаяся в воротнике рубашки, напоминает мне розовое яйцо- переросток.
У дома Харгроувов на подъездной дорожке нет ни одной из трех машин. Пока что все идет хорошо.
— Подожди здесь, — говорю я Рику. — Я ненадолго.
Мне открывает дверь девушка, одна из здешнего штата прислуги. Она всего лишь на несколько лет старше меня, но у нее на лице постоянно одно и то же выражение — тупой подозрительности, как у собаки, которую слишком часто пинали в голову.
Увидев меня, она ойкает и застывает в нерешительности — явно никак не может сообразить, следует ли меня впускать.
Я мгновенно начинаю говорить:
— Я приехала сразу же, как только смогла! Можете себе представить — моя мама забыла принести планы на ланч! Миссис Харгроув нужно ознакомиться с планом посадки гостей, конечно же.
Девушка снова ойкает. Хмурится.
— Но миссис Харгроув нет дома. Она в клубе.
Я испускаю стон и изображаю крайнюю степень удивления:
— Но мама сказала, что они собираются пообедать вместе, и я подумала, что...
— Они в клубе, — нервничая, повторяет девушка. Она хватается за этот клочок информации, как за спасательный трос.
— Ну как же я сглупила! — восклицаю я. — И, конечно же, у меня теперь нет времени ехать в клуб. Может, я просто оставлю бумаги для миссис Харгроув?..
— Я могу их передать, если хотите, — предлагает девушка.
— Нет-нет, не стоит, — поспешно говорю я. Я облизываю губы. — Если вы меня впустите на минутку, я напишу миссис Харгроув записку. Столы шесть и восемь, возможно, придется поменять местами, и я уверена, что мистера и миссис Кимбл...
Девушка отступает, давая мне дорогу.
— Конечно, — говорит она, открывая дверь чуть шире, чтобы впустить меня.
Я прохожу мимо нее. Хотя я много раз бывала у Харгроувов, в отсутствие хозяев дом кажется другим. В большинстве комнат темно и так тихо, что я слышу потрескивание ступеней наверху и шорох ткани в нескольких комнатах отсюда. У меня на руках проступает гусиная кожа. Это из-за прохлады в прихожей, но еще и от ощущения, которое наводит это место — как будто весь дом затаил дыхание, ожидая бедствия.
Теперь, когда я попала внутрь, я не уверена, с чего начать. Фред, должно быть, хранит документы о своей свадьбе с Кассии, возможно, о разводе тоже. Я никогда не бывала у него в кабинете, но Фред указал мне на него во время моего первого визита, и существует немалая вероятность, что все его документы именно там. Но, сперва надо избавиться от девушки.