Реквием

На родню, особенно на младшее поколение, профессор Чистяков произвел сильнейшее впечатление. Таких ученых они еще не видели. Образ профессора для них был пока что прочно связан с книжно-киношным образом серьезного немолодого человека в очках, с благородной сединой и желательно с бородой, неторопливого в движениях и несущего себя со значительностью и достоинством. Отчасти этот образ укрепила в них и Надежда Ростиславовна Каменская, всегда, даже в самой семейно-домашней обстановке выглядевшая строго – элегантно. Чистяков же, несмотря на наличие очков и обильную седину, выглядел в их глазах мальчишкой, нескладным и лохматым. Он охотно смеялся даже над незамысловатыми шутками, рассказывал смешные истории про иностранных ученых, сыпал комплиментами в адрес яркой брюнетки Ларисы, заставляя ее краснеть, ловко ухаживал за соседками по столу – тещей и ее сестрой и вообще оказался душой общества. Настя была благодарна ему за этот взрыв компанейства, на нее перестали обращать внимание, и она могла помолчать или тихонько поговорить с отчимом.

– Зачем Коротков звонил? Разве вы опять вместе работаете? – спросил вполголоса Леонид Петрович.

– Случайно. Иван поручил покопаться в одном убийстве, которое, как ему кажется, имеет прямое отношение к моей аналитической работе. Вот и копаемся.

– Ты имеешь в виду ситуацию в наших вузах?

– Ну да. Я просто тебе не говорила, чтобы мозги не засорять. Убийство слушателя.

– Скучаешь по оперативной работе?

– И да, и нет. Я аналитику люблю, ты же знаешь. Но по ребятам, конечно, скучаю, и по Колобку тоже. Если бы можно было работать с ними вместе, но заниматься чистой аналитикой, о большем и мечтать не надо. Но так не получается.

– Что ж, бесплатных гамбургеров не бывает, – философски заметил отчим.

– А при чем тут гамбургеры? – не поняла Настя.

– Так на английский переводится наше выражение «за все надо платить». Ты что, ребенок, совсем язык забыла?

Настя рассмеялась.

– Что ты, папуля, язык в порядке, я просто мозги не успела переключить. Вроде говорили о моей работе, и вдруг – гамбургеры.

***

Когда Лера, выйдя из отделения милиции, позвонила Игорю, трубку снова снял дядя Слава.

– Приезжай, Лерочка, – сказал он, – ты нам очень нужна.

Голос у него был каким-то чужим и озабоченным, и Лера не на шутку перепугалась. Что могло случиться? Почему Игорь сам не отвечает на звонки? Может, он заболел или несчастье какое-нибудь случилось? Во всяком случае, Игорь дома, а не в больнице, это очевидно, иначе дядя Слава не сказал бы «ты НАМ нужна».

Она даже хотела, вопреки своим принципам и опасениям, поймать такси, чтобы приехать поскорее, но из-за гололедицы машины плелись еле-еле и пробки в этот вечер возникали в самых неожиданных местах, даже там, где их отродясь не бывало. «На метро быстрее получится», – подумала она, быстрым шагом подходя все к той же «Фрунзенской».

Дверь ей открыл вездесущий дядя Слава.

– А где Игорь? – прямо с порога выпалила Лера. – С ним все в порядке?

– С ним не все в порядке, – строго ответил Зотов, – и ты не можешь этого не знать. Меня возмущает твоя позиция. Ну ладно, Игорь – дурак недобитый, с него какой спрос, но ты-то, ты-то! Ты же разумный человек, почему ты мне ничего не сказала? Ты втравила в это дело постороннего мальчика, в результате он погиб, а проблема как была – так и осталась нерешенной. Уже в этот момент ты должна была сообразить, что твоих силенок не хватает, и обратиться ко мне. Ты поступила как закоренелая эгоистка, и тебе должно быть стыдно.

– Я не эгоистка! – возмутилась Лера, которую за последние десять лет никто не смел и даже не пробовал отчитывать. – Эгоисты думают только о себе и не помогают другим, а я хотела помочь Игорю. Я все сделала для того, чтобы ему помочь. Даже Барсукова к себе приблизила, хотя он мне был противен, как я не знаю что. Почему вы называете меня эгоисткой?

От гнева губы ее побелели, глаза сверкали, еще мгновение – и она, казалось, бросится на Зотова с кулаками.

Зотов схватил ее за плечо и потащил в кухню, даже не дав снять шубу. Плотно притворив дверь, он заговорил напряженным от злости голосом:

– Почему ты эгоистка? Потому что ты-то как раз и думаешь только о себе. Ты хочешь быть самой лучшей и единственной для Игоря, поэтому ты, вместо того чтобы дать ему дельный совет обратиться ко мне, кинулась сама ему помогать. Думаешь, я не понимаю почему? Потому что ты хочешь, чтобы он был тебе по гроб жизни благодарен, ты хочешь этим привязать его к себе и совершенно не думаешь о том, как будет лучше для самого Игоря. Для Игоря было бы лучше, если бы он сразу, в первый же час после того, как ему позвонил шантажист, рассказал мне обо всем. У меня есть связи, возможности, деньги, опыт, наконец, и я бы подсказал ему, что и как надо делать. Сейчас проблемы бы уже не было. Через две недели у него большой концерт, а он боится выйти на сцену, потому что этот шантажист его так запугал. Игорю нужно репетировать, готовить новый репертуар, а он от страха имя свое забыл. И ты считаешь после этого, что ты не эгоистка?