Рекрут

Теперь Антару покидал совсем другой человек. И способность убивать, продемонстрированная мной в коридорных переходах главной базы корпорации «Филора» или невероятные изменения моего организма, создавшие у меня новую наносеть и превратившие мою кровь в черную густую жидкость, были несомненно важным фактам, повлиявшим на мою трансформацию, но отнюдь не главным.

Главным я считал, как изменились мой характер и сознание. Мышление бесконфликтного человека готового идти на компромиссы даже со своими врагами, подставляющего правую щеку, когда его со всего размаха бьют по левой, бесследно исчезло, оставив вместо себя понимание и осознание того, что ты в этом мире один и никто не сможет позаботиться о тебе и твоих врагах, кроме тебя самого. Если хочешь жить спокойно и не опасаясь за свою жизнь, то не нужно проявлять милосердие к тем, кто совсем недавно вскрывал твое тело, чтобы посмотреть на работу твоих внутренних органов или облучал тебя неизвестно чем для своих экспериментов. И не важно, что он сам не делал этого, а только помогал начальству. Даже простое знание о тех зверствах, что творились в стенах лабораторного комплекса Филоры заслуживало смерти. Я убил несколько десятков таких людей и ни на миг не усомнился в своей правоте. «Око за око» и «кровь за кровь» — эти понятия прочно вЪшли в мои мысленный лексикон.

Максима Александровича Вольфа, владельца небольшой строительной фирмы, занимающейся внутренней отделкой любой сложности, при подобных деяниях уже вовсю замучила бы совесть. Многочисленные походы к психологу, тонны успокаивающих лекарств и сильное снотворное каждый вечер перед сном — вот что ждало бы меня, окажись я прежний в такой ситуации.

Но Макс Вольф, бывший солдат группы тактической разведки корпоративной армии «А.Н.Т.», имеющий за плечами столько всего, что не всем обычным солдатам на Земле приходилось переживать, будет спать спокойно. И оплакивать сдохших ублюдков из Филоры я никогда не буду. Мало того, жить по таким же принципам я собираюсь и дальше, ведь только так тут можно будет остаться в живых и не стать обедом для кого-нибудь другого. Люди не стали вегетарианцами при высоком технологическом развитии, в Содружестве, отнюдь — они хищники, готовые рвать других за более лакомый кусок для себя. Быть сильным и не быть слабым — такая жизненная философия властвовала между звезд и мне она казалась весьма верной.

По крайней мере, такое впечатление у меня сложилось о человечестве Содружества на данный момент. Допускаю, что на центральных мирах все по-другому и вопросы там могут решать и не так. Но когда я еще попаду туда? Да и попаду ли вообще. Учитывая, что судя по словам одного из сержантов из учебного лагеря, получить гражданство первой категории любой страны, гарантировавшее бессрочное проживание на каком-нибудь центральном мире не давали всем подряд. Так что с этим тоже нужно будет что-то делать.

Последние мысли заставили меня встать и выйти в небольшую кают-компанию, где хотя и немного, но все же еще оставалось свободное место, не заполненное лакраном.

Мэл, нынешний капитан Эстока, сидел в одиночестве у кухонного уголка и неторопливо цедил какой-то напиток из высокого стеклянного бокала, похожего на толстую пробирку.

Молча кивнув головой, я тоже налил себе выпивки и уселся рядом с ним.

— Ну что, солдат, ждешь когда мы свалим отсюда подальше? Я слышал у вас там в А.Н.Т. условия жизни не очень. Кормят отвратно, воюете много, платят гроши. Небось рад, что удалось вырваться от них? — молодой пилот первым решил нарушить молчание.

Лет двадцати пяти, не больше, в сером комбезе техников, он не слишком отличался от парней, что были со мной в тренировочном лагере корпорации. Короткая стрижка русых волос и обычное непримечательное лицо, делали это сходство еще более заметным.

— Это точно, — я согласно кивнул, — никакого желания туда возвращаться у меня нет.

Не давая ему что-то сказать еще, я поспешил задать интересующие меня вопросы:

— Куда именно мы летим, не можешь сказать еще раз? Знаю, мы уже говорили на этот счет, но хотелось бы более конкретно узнать о месте прибытия. А еще меня интересует возможность получения полноценного гражданства в дальнейшем.

Неторопливый глоток из стакана и слабое подобие усмешки на лице парня. А затем неторопливая речь:

— Первым делом мы посетим одну из торговых станции Вероны, где продадим весь лакран без всяких проблем с законом. Веронцы с удовольствием все купят, не задавая лишних вопросов. После дележа вырученных кредитов, каждый может отправиться туда, куда ему угодно. Лично мы полетим на Камею. Подозреваю, что знакомая Красса тоже увяжется за нами. Она вроде была командиром отряда наемников и думаю, что у нее много дел там, — снова глоток и небольшая пауза, заполненная разглядыванием пластиковых мешков, заполнивших комнату больше чем на половину. — Ты же можешь лететь куда те$е угодно и делать что угодно. Денег должно быть достаточно.

— А сколько именно? — данный вопрос был мне интересен еще с того времени, как мы только начинали погрузку лакрана на корабль. — Сколько получит каждый?