Реконструктор

В сегодняшней атаке на склад бомбардировщики участия не принимали. А посты воздушного наблюдения немцев попросту не соотнесли пролет группы истребителей противника с охраняемым объектом. Никто не атакует подобные сооружения пулеметно-пушечным огнем истребителей – неэффективно. Только бомбы серьезного калибра способны причинить существенный ущерб крепким сооружениям склада. Но помимо прикрытых валами и прочными крышами приземистых хранилищ, имелись и другие цели. И пикировавшие сверху самолеты знали, куда и в какой очередности им наносить удар. Взвихрилась пыль на огневой позиции скорострельного автомата. Мгновенно покрылся оспинами тонкий ствол, и с визгом метнулись во все стороны отрикошетившие пули. Расчет зенитки был выбит практически полностью. Четыре ствола, бьющие с высокой скорострельностью, способны причинить еще и не такой ущерб. Накренившись в воздухе, самолет скользнул дальше. В перекрестье прицела уже вползала треугольная крыша казармы охранной роты. Брызнули стекла, и полетела острая щепа от половых досок. Крупнокалиберные пулеметы истребителя легко прошили кровельную жесть и тонкие доски потолка. По расщепленному пулями полу заструились темно-красные ручейки.

– Воздушная тревога!

Но падали у орудий убитые зенитчики.

«Ахт-ахт» – очень хорошая зенитка. Дальнобойная, с мощным снарядом, но совершенно не приспособленная для стрельбы в упор по низколетящим истребителям. Слишком высока их скорость, и слишком медленно поворачивается орудие.

* * *

– Огонь!

Негромко хлопнули винтовки снайперов – и обвисли на вышках убитые часовые. После нескольких выстрелов там уже не осталось ни одной достойной внимания цели.

Увидев это, снайперы перенесли огонь на расчеты зенитных орудий, и тем сразу же поплохело очень основательно. Все-таки огонь с пикирующего самолета при всем немалом количестве выпущенных пуль обладает гораздо меньшей точностью, чем меткие и неторопливые выстрелы снайпера.

* * *

– Товарищ лейтенант! – отвел глаза от бинокля наблюдатель. – На складах – началось!

– Да это-то я и сам слышу! – усмехнулся командир минометчиков. – Давай целеуказания!

– Ориентир три, пристрелочный!

– Огонь!

Сухо кашлянул миномет, и смертоносный подарок взвился в зенит.

– Недолет! Дальше два!

Новая мина взмыла в воздух.

– Сызнова недолет! Дальше один! И левее два!

Четвертая мина упала где-то в районе цели. Поднявшийся столб пыли на какое-то время закрыл собой огневую точку.

– Есть накрытие! Три мины беглый!

Столбы разрывов заплясали вокруг пулеметного гнезда. Отлетели в сторону разодранные мешки с песком. Взрывом подбросило вверх какое-то тряпье.

– Перенос огня!

Затрещали маховички наводки. Батарея переносила огонь на следующую цель.

* * *

Когда из близлежащего леса ударили пулеметы и трассирующие пули легко смахнули с дороги очередной патруль, начальник охраны с ужасом представил себе еще одну атаку озверевших русских диверсантов. Ну что ж, пусть идут. Мы лучше подготовлены, чем в прошлый раз, у нас найдется чем их встретить. Хотя, положа руку на сердце, он бы предпочел этого избежать, не то это зрелище, чтобы наблюдать его вторично. Да, никто не ожидал атаки истребителей и губительного авиапушечного огня по беззащитным с воздуха постам. Даже зенитки и те не смогли дать должного отпора. И пусть налетевшая авиация была неспособна нанести действительно серьезный удар по складам боезапаса, это еще ничего не значило. Гауптман был далеко не зеленым новичком и хорошо представлял себе последствия такого налета. Русские попросту расчищают дорогу. Сейчас они выбьют посты охранения и существенно проредят личный состав зенитчиков. Они, скорее всего, не смогут уничтожить сами орудия, но их сил вполне достаточно для того, чтобы резко снизить боеспособность артиллерии. И вот тогда выйдут из леса цепи атакующих русских солдат.

Так что, когда вокруг пулеметных точек заплясали столбы минометных разрывов и ударили из кустов снайперы противника, гауптман уже был готов к возможному повороту событий. Не обращая внимания на свистящие вокруг пули – а воздушный налет все еще продолжался, – он быстро забежал в помещение охраны. Здесь царил сущий бардак: в разбитые стекла беспрепятственно залетали порывы ветра, принося с собой пыль и запах гари. На столе, уткнувшись лицом в столешницу, неподвижно лежал дежурный связист. Мундир на его спине был разорван в клочья и пропитался кровью.

Спихнув в сторону мертвое тело, гауптман опустился на стул, еще хранивший тепло убитого хозяина.

«Так… Где этот номер? Как его вызвать? – Пальцы офицера пробежались по передней панели коммутатора. – Вот это гнездо? Нет! Это связисты, сейчас они мне не нужны. Ага, вот это!»

На той стороне провода откликнулись почти сразу:

– Ефрейтор Апфельбаум у аппарата!

– Это гауптман Штайн, объект «114».

– Слушаю вас, герр гауптман.

– Сигнал «Заря», ефрейтор! Как вы меня поняли? Сигнал «Заря»!

– Яволь, герр гауптман, понял вас! Сигнал «Заря»!

– И поторопите их там! У нас уже становится слишком жарко!

– Яволь, герр гауптман!

* * *