Реконструктор

Слова у главврача с делом не расходятся, и уже на следующий день я топаю вместе с другими счастливчиками на станцию – встречать эшелон. Нас пятеро. Четверо солдат и санитар, который командует всей группой. Одного из своих попутчиков я уже знаю – это словоохотливый и неунывающий Ханс Циммерман, зенитчик. Его тоже контузило бомбой, аккурат в тот же самый день, что и меня. Вот только выздоровление у него идет куда быстрее, осколки бомб обошли Ханса стороной. Не за горами тот день, когда его выпишут в часть. Он старожил в нашей команде, по-дружески шутит с санитаром и чувствует себя превосходно. Еще одного своего сокомандника приходилось встречать на перевязках. Это прямая противоположность Циммерману – крепко сбитый Франц Кегель отличается редкой молчаливостью. Рослый, на полголовы выше любого из нас, и невероятно сильный (я видел, как он в одиночку, плечом, выталкивал из лужи застрявшую легковушку), он обычно не участвует в наших разговорах, а молча сидит в сторонке. Что-то у него на душе такое есть… Его слегка побаиваются и стараются не задевать своими шутками. Даже наши записные остряки не рискуют оттачивать свои язычки на молчаливом баварце. Четвертого солдата я не знаю. Он впервые появился на построении, молча выслушал пояснения санитара и, не говоря ни слова, пристроился позади меня. Тоже, видать, молчун…

Задание у нас сегодня простое. Ближе к обеду должен подойти поезд, на котором нам (то есть госпиталю) привезут медикаменты и продовольствие. Все это нужно перегрузить в автомашину, после чего мы можем топать восвояси. Собственно говоря, это даже не наше дело – чего-то там грузить. Но Ханс, который всегда в курсе происходящего, рассказал нам, что последнее время в прибывающем грузе постоянно чего-то не хватает. То бинтов, то нескольких упаковок с лекарствами… Не исключено, что их уворовывают где-то по дороге. Но вполне может быть, что и на станции.

– Вагоны охраняет местная полиция, – сплевывая окурок в сторону, говорит Циммерман. – Те еще субъекты, я бы их и за свиньями ходить не приставил. Глаза вороватые, морды угодливые… мусор!

– Так отчего же им доверяют? – искренне удивляюсь я. – Поставить наших солдат – и все! Не станут же они красть у своих товарищей!

– Хм… Ну… это еще как сказать… Все равно – их нет! Людей мало, фронт загребает всех! Вот и приходится нам доверять этой сволочи…

Отправляясь на станцию, мы имели все шансы опоздать к обеду. Но не слишком на этот счет переживали. Здесь была своя кухня, и наши команды обычно подкармливали. И весьма недурственно! Еще бы – через станцию шло множество грузов, в том числе и продовольствие. Поэтому здешняя кухня была весьма неплохой. Но, помимо этого, нам все-таки выдали и паек, положенный по такому случаю. Не бог весть что, консервы, но и это пришлось очень кстати – их можно сменять на курево. По правде говоря, меня эта перспектива не воодушевляла: сигарет в запасе и так хватало, но… от голода я пока не страдал. А курево являлось неплохим подспорьем в любой беседе.

Вопрос с погрузкой продовольствия решили быстро. Пяток сигарет – и железнодорожники помогли нам перекидать ящики и бочки в кузов грузовика. Фыркнув на прощание дымом из выхлопной трубы, машина укатила в госпиталь. Теперь – ждать. Пока она доедет, выгрузит продовольствие – а тут уже и обед! Раньше чем через два-три часа она назад не придет. И очень неплохо! Ибо медикаменты занимали в кузове гораздо меньше места, и мы вполне могли рассчитывать на то, что назад поедем как приличные люди – на машине! Так жить можно! Настроение у всех приподнялось, и даже молчаливый Кегель выдавил из себя по этому поводу пару слов.

Воодушевленные этим, мы бодро направились к вагону с медикаментами – надо было прикинуть фронт будущих работ. Вагон этот стоял на отшибе, и требовалось решить – подойдет ли туда грузовик? Или вагон надо будет перегнать поближе к погрузочной платформе? За оставшееся время эту задачу вполне можно было решить. По пути от нас откололся Циммерман с санитаром – пошли менять консервы на сигареты. Они тут почти что старожилы: Ханс служил именно здесь и знает каждую дыру. Оттого и все обменные операции происходят в его присутствии – так выходит гораздо быстрее и выгоднее.

Старшим в нашей тройке остался Кегель. Пройдя по путям, мы подходим к вагону. Он здесь не один, рядышком стоят еще несколько. Неподалеку от них прохаживается какой-то местный в черном пальто и с винтовкой на плече. На руке у него белая повязка. Ага, так это, стало быть, и есть местная полиция? Нн-да… видок у него… прав был Ханс, такому типу – и свинарник доверить? Да ни за что!

Франц молча указывает ему рукой в сторону, и тот послушно отходит от вагонов. М-да… знают тут старину Кегеля! И, надо полагать, с самой серьезной стороны.

Беглый осмотр подтверждает самые неутешительные прогнозы: машина сюда не пройдет! А таскать груз вручную – мы все-таки выздоравливающие, а не наказанные за проступки штрафники!

– Магнус! – поворачивается Франц к третьему нашему спутнику. – Нужен паровоз.

– На станции их нет, – лаконично откликается тот.