Реконструктор

— В тот день на станции, герр штабсарцт, разгружалось сразу несколько частей. В том числе и группа выздоровевших солдат, направленных для прохождения службы после излечения в госпитале. Не в вашем, герр штабсарцт. Наведенные мною справки не позволили однозначно подтвердить или опровергнуть факт нахождения Макса в этой группе. Двумя днями ранее этот госпиталь был захвачен бандитами и подожжен. В огне погибла часть документации. Из служащих госпиталя уцелели немногие. Никакие запросы также не пролили света на личность этого солдата. Он, несомненно, немец. Опытный боец, прошедший хорошую выучку. Но вот установить, где и при каких обстоятельствах он ее проходил, мне не удалось. Что-то очень знакомое, но память не подсказывает мне вывода. Мелькнула было мысль, что он — из горноегерских или десантных частей. У тех специальная подготовка, да и воюют они порою в весьма стесненных условиях. Отсюда и специфические приемы обращения с оружием. Но для десантника он слишком крупный — те чуток постройнее будут. Да и физически они покрепче. А егеря хорошо помнят название города, где их обучали. Для Макса же это слово — пустой звук. Отсутствие у него личных вещей и документов вполне объясняется, если вспомнить, в каком состоянии он был обнаружен. Там только верхняя часть одежды осталась относительно целой — все прочее разодрало в лоскуты. Словом, герр штабсарцт, у меня нет оснований требовать в отношении его каких-то экстраординарных мер. Полагаю, что это чисто медицинский случай, не входящий в компетенцию фельджандармерии.

— Вы абсолютно в этом уверены, мой друг?

— Да, герр штабсарцт. И готов подписаться под каждым своим словом.

— С медицинской точки зрения, у меня тоже нет никаких причин для дальнейших проволочек. Он ведь у нас гренадер?

— Ну, во всяком случае, если судить по знакам различия, то да.

— Вот и отправим его по соответствующему адресу. А там только будут рады незапланированному пополнению. Благодарю вас, обер-вахмистр. Вы мне очень помогли.

— Всегда рад помочь, герр штабсарцт! — поднялся с места фельджандарм. — Да, кстати, а на чьё имя вы собираетесь ему документы выписывать?

— Хм… — потер подбородок главный врач. — Ну… это дело канцелярии, я полагаю?

— Не совсем, герр штабсарцт. Нет, разумеется, сопроводительные документы выписывает ваш писарь — это так! Но вот на чьё имя? Мы ведь так и не установили фамилии этого Макса!

— Но он же назвал её Киршбееру!

— Предположительно. Не факт, что это его настоящая фамилия. Вдруг, впоследствии, выяснится что-то? Солдат мог и ошибиться, ему простительно — контузия. А вот офицер… который эти бумаги п о д п и с ы в а е т …

— И что вы предлагаете?

— Герр Киршбеер что-то там говорил о специальном госпитале, куда попадают такие вот… забывчивые…

— То есть?

— Я точно не знаю… вроде бы их там как-то даже лечат. Внушением и электрошоком, что-то такое…

— Вот как? Что ж, пожалуй, что в данной ситуации, подобный выход стал бы наилучшим!

— Да. Вот т а м пусть и выдают Максу бумаги — какие угодно. С нас, в подобной ситуации, никто не спросит.

Вот так и решилась судьба одного из множества солдат, прошедших через этот госпиталь… Вместо ожидавшей его передовой, он получил пока небольшую отсрочку от новой встречи со смертью. Впрочем — надолго ли?

Прощание наше было весьма трогательным. 'Невезучий Вилли' совсем размяк, и даже голос у него слегка изменился. Дрогнул даже глыбоподобный Кегель — вот уж чего я совсем не ожидал! Покровительственно похлопав меня по плечу, он молча сунул мне в руки небольшой нож в черных кожаных ножнах и удалился. На прощание мы с ним обнялись, немало озадачив этим окружающих. От молчаливого здоровяка никто такой мягкости не ожидал.

Мне уложили в новенький ранец пару пачек галет и даже бутылку свежего молока — приволок со станции Циммерман. Зажигалка, иллюстрированный журнал, прочий немудрящий солдатский скарб — всё это заняло положенные места.

— Что ж, камрады — встаю я со стула. — Мир тесен — ещё увидимся!

Жму руки своим товарищам — ко многим я уже успел здесь привыкнуть, и выхожу в коридор. Поворот направо, спуск — и я во дворе. Здесь уже ждет нас грузовик — подбросят до станции. А там — поезд и несколько часов пути. Новый госпиталь — для таких, как я…

Выдержка из истории болезни Макса Красовски

(имя предположительное, со слов самого больного)

'… следствием данной контузии явилась практически полная потеря памяти. Больной не помнит своего имени и фамилии, никаких обстоятельств, предшествующих его появлению на станции. Отсутствие документов и личных вещей делает невозможным установление его личности таким способом. После неоднократных сеансов медикаментозного лечения и проведения восстановительной терапии, он назвал свое имя — Макс и, предположительно, фамилию — Красовски. Звания и номера части не помнит. На отправленные по инстанции запросы ответ до сих пор не получен…