Река Зеро

Меня обтекает невыносимый кокон желания. Пламенем сжигает грудь, раскаленным ветром проносится по спине, жгучим дыханием скользит по ягодицам. Я чувствую упоительно болезненный спазм в том месте, где я давно промокла. Я вся – обнаженная ткань, лишенная кожи. Дрожащая от легких касаний, от запаха, сводящего с ума.

Я задыхаюсь. Из меня рвется крик, последним усилием воли я держу его в горле: как? Как мы можем существовать отдельно? Мой бог, почему я не чувствую его внутри!

Здесь!

Сейчас!

Задрать платье, сорвать стринги, раздвинуть ноги и умолять. Умолять его взять меня! Тонуть, растворяясь в стонах, криках, в мощных толчках его идеального тела.

Мужчина молчит. Его объятия ненастойчивы – почти невесомы. Он словно дает мне время на размышление. На свободу выбора?

Между ним и…

Мы еще танцуем?

Где?

Мы?

Внезапно наши тела – сросшиеся в единое целое отбрасывает друг от друга на противоположные концы вселенной. Из меня вырывает стон – хрип. Я почти кричу, но кто-то закрывает мне рот рукой.

Из размытой тьмы вываливается белое лицо Тильды.

Я ничего не понимаю. Мой рот открыт, но я не могу дышать – не могу найти то, что только что заполняло меня. Я мотаю головой в поисках утраченного, из глаз брызжут слезы.

– Где, где? – беззвучно шепчу я.

– Я ее провожу.

Слышу я жизненно необходимый голос, но не могу подойти – что-то мешает мне, что-то крепко удерживает за плечи.

– Сходим без тебя, – и женский голос. Тильда? – Ты, правда, хочешь, чтобы она тут описалась?

– Идите. Я расплачусь.

– Пять минут. Ты слишком нетерпелив – мы хорошо поели, боюсь, она не только пописает…

– Я жду.

Я слышу рык, и меня переклинивает. Я начинаю биться в объятиях Тильды как рыбка на берегу. Не знаю, как у нее получается меня удержать. Я кружусь в непроницаемой пелене, без всякого представления о том, где нахожусь. Я перестаю понимать – я еще на ногах или меня несут?

В следующий миг в лицо мне плещет холодная вода. И снова. От неожиданности я не сопротивляюсь: меня нагибают и на мою голову обрушивается ледяной водопад.

– Что! Что! Что ты…

– Герти! Подруга! Приди в себя! Ну же, солнышко! Посмотри на меня!

Меня поднимают. Я начинаю дышать, и мой расфокусированный взгляд сосредотачивается, наконец, на круглых бликующих стеклах очков.

– Тильда…

– Праматерь, слава тебе! Смотри на меня, слышишь, смотри!

– Я смотрю. Что?..

– Это Акулье братство! Ты же слышала о них? Ты понимаешь, что происходит?

– Акулье? Это брат…

– Сейчас пройдет. Должно пройти! Ты сильная. Дыши! Глубже дыши! Еще!

Я дышу так глубоко, что меня начинает тошнить.

– Пей!

В поле моего зрения влетает пластиковая бутылка, и я послушно пью. Через не могу. Через не хочу.

Меня выворачивает в раковину. И мне становится легче.

– Тильда, Акулье братство – те люди, кто…

– Не люди. Ты же в курсе. Не должно было так сильно тебя накрыть! Но чертов брат очень силен… Я почти сразу вас разняла, и полминуты не прошло. И – дьявол! Тоже пьяная, не сразу и поняла! А потом как дошло…

– Боже. Тильда. Он вот так работает? Правда, что его тело вырабатывает афродизиак?

– Слава праматери, соображать хоть начала. Тут уже не афродизиак – чистый кантаридин. Я не знаю, как он выводится! Боже, я не знаю! Представляешь, какая у тебя сейчас интоксикация?

– Тильда… Но братья же, вроде, не трахают жертв. Они же их…

– Сначала секс. Как правило, до смерти. Питание потом.

– Ах, вот в каком порядке.

– Было бы проблематично наоборот.

Как две дурочки мы смотрим друг на друга. Сначала у меня вырывается истерический смешок, потом его подхватывает Тильда.

– Силен брат. Тебя так реально накрыло…

– Тильда. Что делать?

– Выбираться! Держи сумку. Двигай за мной. Здесь должен быть иллюминатор.

– Он и есть – вон, в углу.

– Сможешь открыть?

Я не отвечаю – кручу ручку вниз и дергаю раму на себя. У меня не хватает сил и за дело берется Тильда. Минута уходит на то, чтобы выбраться наружу – под бесподобно свежий бриз и ночное небо. Я подхватываю Тильду, помогаю ей подняться.

Вокруг прячутся в темноте деревянные столбы, резные арки переходов. Прямо перед нами в рябых пятнах серебра колышется озерцо открытой воды. Понятно. Мы попали во внутренний дворик. Осталось обогнуть палубу по правому борту, и мы выберемся у стоянки порта. А там и до выхода с Блошки рукой подать.

– За мной, Тильда, – голосом капитана пиратской шхуны командую я. – Я знаю, куда идти.

– Нет так быстро, малышка.

Звук его голоса меняет местами стороны света. Я спотыкаюсь на ходу и, отброшенная рукой Тильды, приземляюсь на задницу у борта.

– Оставь ее.

– Почему? Она моя. И останется здесь. Со мной.

Я раздваиваюсь. До меня долетает желанный запах. Слова мужчины вызывают страх, но в животе медленно сжимается томительный, соблазнительно жаркий спазм.

– Может, на помощь позвать? – протяжным стоном вырывается из меня.

– Тебе никто не поможет, сладенькая. Иди ко мне. Такая сла-аденькая.

От этого «сла-аденькая» я едва не кончаю. Странное дело, но адреналин лишь провоцирует взрыв экстрогена. Меня плющит до такой степени, что я не могу подняться, чтобы выполнить приказ. Тильда падает передо мной на колени.