Река Снов 6

Что я с ним делал? Долго измельчал разными известными мне способами, пока не добился нужной однородности ошметков. Молодой я тогда еще был, не знал, что лекарство от него — сталь, и можно даже воспользоваться пулей в стальной оболочке. А дальше он начинает чернеть и умирает. Второй раз я уже так долго с этой тварью не занимался. Но было и приятное в возне с чудом. Купцы, что в том же зале обедали, впечатлились зрелищем, какая тварь их скушать хотела и как героически ее побороли. Они решили, что они бы сами точно не справились, поэтому накидали мне целую тарелку денег. За что я и был им благодарен, покушать я в дороге люблю, и Лео от разных вкусностей не отказывается.

А вы, кстати, не проголодались? Беседуем мы уже долго, самое время вам подкрепиться. Нет, ну, подождем еще, рассказ еще не кончен, да и все приготовленное не съедят. Ладно, отвлеклись мы на трактир в Лебене, продолжим про Нижний. Тогда мы с Лео вернулись и устроились отдыхать, лениво обсуждая прошедшее сокрушение демона и второй обед, а также стоит ли еще поужинать, или до съеденного хватит. По последнему пункту решили попозже сходить в лавку и купить разного вкусного, чтоб если ночью захочется подъесть, так было б чем себя порадовать, а не захочется, так и потребить все утром.

Вечер прошел спокойно и приятно в тесном кругу меня и Лео, и время прошло незаметно. На свидание с дамой я не пошел. В этот день бороться ни с кем уже не хотелось, а желалось почить на лаврах. Маргарита на неявку обиделась и прервала со мной отношения. Поскольку я периодически выглядел как человек старше себя самого и даже думал, как человек не своего возраста, то не обиделся и рассудил, что это к лучшему. Маргарита была красива и привлекательна, но… не чувствовал я, находясь рядом с ней, что это мое место, где меня всегда ждут. Вот как можно было сказать, суммируя мои впечатления. Так что роман наш не продлился дальше форзаца. Впрочем, драмы в этом я не видел. Вечер прошел, а наутро я поднялся к Кремлю, пополнил израсходованный запас Силы и был уже как огурчик: хоть в бочку, хоть в тарелку.

Но вскоре прозвучал второй звонок к спектаклю. Прибыл приказчик купца Самохина и манерной речью, достойной персонажей Островского, пригласил меня сегодня в семнадцати в дом почтенного семейства для оказания помощи дочери купца. Страждущей было около восемнадцати лет, и страдала она от некоего желудочного расстройства. Приказчику я обещал быть, записал адрес и отпустил его. Как только рыжие вихры, никак не помещавшиеся под фуражку, приказчика скрылись из виду, я глянул на Лео, который при разговоре присутствовал.

— Ну и что ты скажешь на это, Уотсон?

Это мы так иногда беседовали в стиле одного древнего писателя, жившего чуть позже Островского.

— Две вещи скажу, о юный Холмс. Явись туда при полном параде, потому как тебя приглашает папаша девицы на выдание. Тебе надо выглядеть максимально солиднее. И второе: возьми меня с собой. Что-то меня одолевает предчувствие, что дело тут не в отрыжке или изжоге.

— Согласен, можешь наводить блеск на свою шкурку. Не хочешь ли надушиться благовониями? Лео презрительно фыркнул.

— Шутки шутками, а не хочешь ли одеть ожерелье?

Вообще-то это ошейничек, украшенный в стиле аборигена, которому некуда девать денег. Его подарили дочки одного барона, спасенного от желудочного кровотечения. Выглядит действительно роскошно, и я специально называю его ожерельем, чтоб не травмировать самолюбие Лео тем, что ошейники носят известно кто. Он согласился, но сделал вид, то это только ради меня. Тут я из противности заметил про то, чтобы он постарался не превратить в инвалидов домашних животных купца. Лео пообещал обойтись без членовредительства. Встречаются дурные собаки и опрометчивые коты, которым визит Лео в их дом не нравится. А хозяева не всегда успевают поймать рвущегося в бой питомца. Так что к назначенному сроку мы выступили: я в мантии и берете цвета Стихии, и Лео в ожерелье. Можно было и взять такси либо извозчика, но мы вышли заранее и прошлись пешком, поглазев на окружающий нас самый большой город Великоречья. Казанцы утверждают, что их град самый большой, а не Нижний, но они не правы. Хотя в Казани есть своя прелесть и какая-то безмятежность. В Нижнем все куда-то спешат, торопятся увидеть, услышать, потрогать, купить, продать… а в Казани такое не чувствуешь, даже когда попадешь в толпу студентов, валящих в университет с утра. Так что мы почесали глаза о прохожих и витрины по ходу следования и прибыли на место. Дом Самохиных стоял в весьма престижном районе за улицей Купеческой.