Река Снов 5

Потом ночью мне приснилась Анна Александровна, та, в которую я безответно и безнадежно влюбился в Ярославле. Она стояла на крыльце дома и что-то говорила мне, но я не мог разобрать слов. Впрочем, так слушал бы вечно. Я все это время старался не думать об этом, но получилось это только частично. Потому что сейчас она снова вплыла в мой сон и мне хочется слушать ее и быть с нею рядом. Если бы я ее реально забыл или разлюбил, то такого бы не чувствовал.

Так мне и гореть на костре этого чувства еще дальше и дальше. Но к чему я увидел это перед поездкой? Это мне добрый знак или наоборот? Или, раз я слушаю ее и не слышу — меня освобождают от нее?

Не знаю. А чего бы я хотел — продолжения костра или освобождения? Даже и не скажу. У отца в дневнике одного из походов есть короткие стихи:

«Тверже стали, орлиного когтя

Безнадежное сердце».

Я не знаю, что за поэт написал это. Значит, мне незачем надеяться. Я и не надеюсь на это. Я надеюсь только на удачу в походе. И готов променять на успех похода всякий успех в том, что было или могло быть в Ярославле.

К вечеру субботы все уже было сложено в «полевичок», так что утром мне надо было только переодеться в полевую форму и взять то, что будет путешествовать на мне. Лео в этом смысле было проще всех. Никакого груза, никакого снаряжения. А поскольку он ест почти все, что мы взяли с собой из продуктов, то проблема еще меньше. Когда закупали запас продуктов на поход, купили сначала пробные рационы, и Лео их продегустировал. Выражение его морды явно говорило, что это не мамина еда, но уж ладно, так и быть, поем. Раз он доел до конца, то проблема решается полностью. Человек в этом смысле менее привередлив, ест все, особенно, когда проголодается. Домашние же коты и кошки могут и поважничать, и воротить носы от миски. Или все же они за счет лучшего нюха различают запахи того, что есть бы не стоило? А мы не учуем, съедим и даже похвалим. Но почему тогда мы живем дольше, чем кошки, хоть и неразборчивы в еде?

Кто знает, может, и из-за этой неразборчивости.

Утром мы планировали встать в семь, до восьми собраться. Потом мы колонной (впереди брат на «козлике», потом я на «зверь-машине» медленно доезжаем до Покровской площади. Там в машину садится и заменяет меня за рулем специалист (это Иван Кольцо), после чего мы едем на Зеленую к учителю, он к нам присоединяется, а дальше караван следует в сторону Дырявой горы. По дороге подбираем двух оставшихся участников. Около а Дырявой горы производим последнюю проверку, подготовку и вперед…

Я намеренно лег пораньше, но сна, как и прежде, не было. Вот еще напасть на мою голову! Утром буду ходить. как контуженный, а мне соображать надо будет!

Но все попытки ни к чему не привели. На окне появился Лео. Сегодня он погулял подольше. Вот что значит — нет дождя. Я его позвал, и глаза Лео загорелись совсем рядом со мной.

— Ты погулял? А мне совсем не спится, хоть и завтра надо встать выспавшимся. Как ни пытаюсь, а все никак.

— Такое бывает. Особенно перед боем. Но там здоровому сну помогает работа. Потаскаешь ящики с патронами или что-то такое — а потом глаза сами закрываются. А тебе на пост… Что только ни делали, чтоб в сон не клонило — и сами себя щипали, и лицо водой мочили. Был даже противосонный амулет. Он сделан вроде кольца на палец, и, когда его оденешь, покалывает кожу, как будто слабым электрическим током. Только не всегда помогал. Потому унтера ходили по постам и проверяли. А задремавших ждали всякие приключения. За сон на посту и под трибунал можно попасть. Да и эльф может подползти и воспользоваться тем, что спишь и сон перейдет в вечный. Потому к заснувшим разные меры применяли. Кого унтер пинком обрадует, у кого винтовку утащит, а потом будит и спрашивает: «Где твоя винтовка?» А заснувший солдатик-раз-раз, а ее нету! И тут у него буря эмоций такая начинается, что мама не горюй… Я тоже как-то заснул на посту. А потом боги отвели от меня беду.

Спал я, может, несколько минут, а потом резко вскинулся, а эльф уже в нескольких метрах! Но он винтовку за спину закинул, а кинжал достал, чтоб меня по-тихому снять. Так что я успел СВТ вскинуть и — хоронили утром не меня. А проспи я еще чуток — и все. С тех пор… ну ладно, это как-нибудь потом.

Но, коль ты хочешь поспать, а не можешь, поступим, как тогда, когда ты был совсем маленьким. Я помурлычу, а ты заснешь. Мурлыканье на тебя хорошо действовало, даже когда у тебя что-то болело…

Лео привалился ко мне и замурчал. И правда, мне потихоньку стало хотеться спать все больше и больше. А потом глаза сомкнулись… и проснулся за несколько секунд до звонка будильника. Покрутил головой, стряхивая сон. Лео рядом не было. Небось завтракает. Пора умываться и готовиться к действиям.