Река снов

Ной решил, что уместнее всего думать о Сэме как о двух людях, одним из которых он был, а вторым стал. Какая-то часть обоих всегда остается при нем, думал он. В таком случае книга будет рассказом о том, что было и что стало. Поэтому сейчас Ной мог сидеть и представлять себе, как знакомый ему человек стал бы управляться с идеально приготовленным бифштексом и бокалом хорошего вина. И в то же время представлять человека, которому достаточно было поднять палец, чтобы ему принесли луну с неба.

Человека, который провел первую ночь с Джулией Макбрайд.

«Я хочу рассказать вам о том, как мы с Джулией стали любовниками».

Подобного поворота Ной не ожидал. Точнее, не думал, что это случится так быстро и будет так откровенно. Но не подал виду и ровным голосом предложил Тэннеру начать рассказ.

Теперь, прослушивая запись, он представлял себя на месте Сэма. Теплая южнокалифорнийская ночь. Прошлое, которое принадлежит не ему. Слова становятся образами, а образы скорее воспоминаниями, чем сном…

Стояла полная луна. Она плыла по небу и вонзала во вспыхивавший темный океан лучи света, подобные серебряным мечам. Звук прибоя, накатывавшего и разбивавшегося о берег, напоминал несмолкающее биение жадного сердца.

Они сели в машину, спустились ниже по побережью и, желая остаться незамеченными, остановились в какой-то жалкой харчевне, где им подали жареных креветок на смешных тарелках из красной пластмассы.

На ней было длинное цветастое платье и нелепая соломенная шляпа, скрывавшая водопад золотистых волос. Джулия не удосужилась накраситься, и ничто не скрывало ее юности, красоты и поразительной свежести.

Она смеялась и слизывала с пальцев соус. И все лица были повернуты к ней.

Они хотели хранить свои отношения в тайне, хотя до сих пор эти отношения состояли только из таких поездок, посещения элегантных ресторанов, разговоров и совместной работы. Съемки, начавшиеся месяцем раньше, бесстыдно лишали влюбленных остатков свободного времени.

Сегодня они украли несколько часов, чтобы побродить по кромке прибоя. Их пальцы переплелись, следы петляли.

– Как мне нравится… – Голос у Джулии был низкий, звучный и немного хрипловатый. У нее была внешность простушки и голос сирены. В этом заключалась часть присущего ей мистического очарования. – Нравится идти и дышать запахами ночи.

– Мне тоже. – Хотя раньше ничего подобного с ним не было. До Джулии он обожал свет, шум, толпы поклонниц и себя в центре всеобщего внимания. Но после знакомства с ней он изменил своим привычкам. – И с каждым разом нравится все больше.

Он повернул Джулию к себе, и та послушно устремилась в его объятия. Ее губы дрогнули. Их вкус был сладким и острым, запах невинным и возбуждающим одновременно. Изданный ею негромкий блаженный стон был похож на крик чайки.

– Это ты тоже делаешь чудесно, – сказала она и вместо того, чтобы высвободиться, как бывало обычно, прижалась щекой к его щеке и качнулась в такт волнам. – Сэм… – выдохнула она. – Я хочу быть благоразумной, хочу слушаться людей, которые говорят, что надо быть благоразумной.

В его крови горело желание, ему стоило огромного труда не распускать руки.

– А кто это говорит?

– Люди, которые меня любят. – Джулия откинула голову и устремила на него взгляд темно-янтарных глаз. – Сначала я думала, что смогу. А потом мне пришло в голову, что если я не смогу, то зато доставлю себе удовольствие. Я не ребенок. Почему бы мне не стать одной из женщин Сэма Тэннера, если мне этого хочется?

– Джулия…

– Нет, подожди. – Она сделала шаг назад и подняла руку ладонью вверх, останавливая его. – Сэм, я не ребенок и знаю, что такое жизнь. Я только хочу, чтобы ты был со мной честным. Это действительно то, что мне предстоит? Стать одной из женщин Сэма Тэннера?

Она была согласна на это. Он видел это в ее глазах, слышал в голосе. И то, и другое возбуждало и одновременно пугало его. Стоило лишь сказать «да», взять ее за руку, и она пошла бы с ним.

Она стояла, повернувшись спиной к темной воде. Их освещала полная луна, отбрасывая тени на песок. И ждала.

«Скажи ей правду», – подумал он и понял: правдой является именно то, чего он хочет для них обоих.

– Мы с Лидией больше не видимся. Уже несколько недель.

– Знаю. – Джулия слегка улыбнулась. – Я читаю колонки светских сплетен так же, как и все остальные. И не была бы здесь с тобой сегодня вечером, если бы ты встречался с кем-нибудь еще.

– Между нами все кончено, – осторожно сказал он. – И кончилось в ту минуту, когда я увидел тебя. Потому что с той минуты не видел и не желал никого другого. С той минуты, как я увидел тебя… – Он сделал шаг вперед, снял с нее соломенную шляпу и выпустил волосы наружу. – Я полюбил тебя с первого взгляда. Люблю. И не думаю, что когда-нибудь разлюблю.

Ее глаза наполнились слезами, которые мерцали, как бриллианты на золоте.

– Разве можно любить и одновременно сохранять благоразумие? Отвези меня к себе.

Она снова устремилась в его объятия, и на этот раз их поцелуй был исполнен томной страсти. А потом она засмеялась от удовольствия, забрала у него шляпу и швырнула ее в воду.