Рейз

Мужчины пили водку, обменивали деньги, размахивали в волнении руками, как вдруг все они остановились и уставились прямо перед собой; их внимание привлекло что-то, находящееся впереди.

— Пацан, подвинься, — приказал охранник.

Мальчик передвинулся, но резко остановился, не желая переступать порог этого «ада». Ребенок не смог сдвинуться даже на миллиметр. Он застыл на месте, у него затряслись ноги и закружилась голова.

Охранник схватил ребенка за загривок на шее, заставив его вздрогнуть, и настойчиво потащил в толпе. Мужчины смерили его взглядом; одни с одобрением, другие, в большинстве, с пренебрежением. Постепенно окружающие ребенка стали превращаться в неясные очертания — увиденное им и ужасные запахи сыграли свое дело.

Мальчик почувствовал слабость во всем теле. Легкие горели даже от крошечных вздохов, от страха затряслись пальцы, но он встряхнул головой, выкинул неприятные мысли, и, вспомнив уроки отца, гордо вскинул голову, смело встречая каждый любопытный взгляд.

Когда толпа медленно, но все-таки разошлась, паренек на мгновение вздрогнул на месте от открывшегося перед глазами вида — на огромной площадке располагалась стальная клетка от пола до потолка, сверху обматываемая по периметру острой колючей проволокой. Какие-то движения происходили внутри. Крики боли и брызги крови исходили из клетки. Капли крови попали на грудь и лицо серой униформы. На этот раз он вообще забыл, как дышать. Мальчик замер, замер на месте от шока, металлический запах крови ворвался в нос.

Он не поверил своим глазам. Его мозг просто не мог переварить то, что мальчик увидел: боль, куски плоти, плачь, кровь... так много боли и крови.

Вдруг он ощутил гнилое дыхание возле своего уха. Ребенок вздрогнул и вдохнул тошнотворный запах несвежей пищи и едкого табачного дыма.

— Выпей это парень. То, что ты увидел в клетке, слишком для тебя.

Мальчик затаил дыхание насколько мог. Он резко выдохнул, подавляя желание закашлять или закричать.

Его с самого раннего возраста учили никогда не показывать свои эмоции. Отец наказал бы его, если бы он посмел пожаловаться, не говоря о том, чтобы заплакать. Ребенок взял себя в руки. Мальчик решил вести себя спокойно, серьезно и стойко.

Из клетки донесся громкий рев, потом звук удара, а затем рвоты. Когда большой зритель внезапно развернулся, улыбаясь от счастья, все стало ясно. Бойцы в клетке были дети... мальчики, выглядевшие не старше, чем он сам.

И они боролись... насмерть...

Не веря глазам, ребенок метнулся к клетке. В клетке находились оружия всех видов: ножи, цепи, молотки, топоры. И это только малая часть.

Один из маленьких бойцов отшатнулся, схватившись за живот, а его противник кружил над ним как животное, безумные выпуклые глаза говорили о том, как он сосредоточен на своей жертве. Не сомневаясь, что он сильнейший из двух бойцов, нападающий еще сильнее обхватил нож с длинным лезвием. С него капала кровь.

Жертва, шатаясь, повернулась лицом к толпе и вцепилась руками в толстую сетку, которая окружала клетку. Только тогда можно было увидеть, как из зияющей раны сочилась кровь и виднелись внутренние органы.

Мальчик боролся с тошнотой, наблюдая затем, как смертельно раненный боец, мучается в агонии. Желудок ребенка болезненно сжался, и вдруг его вырвало на уже грязный пол. Вытирая рот рукавом серой формы, мальчик выпрямился, только для того чтобы увидеть, как проигравший боец делает свои последние вдохи.

Толпа мужчин разразилась смесью криков успеха или стонами разочарования, пачки денег быстро сменяли своих хозяев. Бой окончился. Шум в подвале усилился, но люди были сосредоточены только на своих победах и игнорировали победителя в центре клетки.

Но мальчик не мог отвести взгляда. Его взгляд был прикован к бойцу, оставшемуся в живых.

Он наблюдал, как победитель, весь в крови и кишках соперника, упал на колени. У него не было сил. Глаза были красными, тело дрожало.

Мальчик видел, как победитель напрягся от гнева, откинул голову и закричал от боли, глядя на вытекающую кровь своей жертвы.

Он наблюдал, как победитель обронил свой окровавленный нож, как он перестал двигаться.

Ребенок встретился взглядом с победителем. Он уже знал, какое будущее его ожидает.

В тот же миг гнилое дыхание коснулось щеки ребенка, и он услышал.

— Отныне тебя будут звать боец 818, и если ты хочешь жить, то знаешь, что надо сделать, чтобы выжить в этом аду.

И 818 сделал.

Спустя какое-то время 818 стал непобедимым.

818 стал смертью.

Чертовым.

Холодным, как лед.

Убийцей.

1 глава

Киса

Наши дни...

— Черт, мышка, ты такая чертовски тугая...

Сильные руки моего жениха прижимали меня к кровати, в то время как его член двигался во мне с невероятной силой. Его бедра держали меня на месте. Я попыталась двигаться. Уперлась руками ему в грудь, но он не сдвинулся с места даже на миллиметр.

Так всегда было, когда он брал меня — жестко, грубо, резко... я теряла контроль.