Рейз (ЛП)

Я опустила руки вниз, убрав одну из них с его лица. Мой брат, Лука… и никакого раскаяния от Алика. Он гордился тем, что он сделал.

— Ты — сумасшедший, — прошептала я, чувствуя, как сдавливает мое горло, и я не могу сделать вдох. — Я просто никогда не позволяла себе видеть это раньше.

Алик улыбнулся, но стал пятиться, потрясая пистолетом перед собой, целясь, то в мою голову, то в сердце и обратно.

— Сумасшедший, детка? — холодно сказал Алик и шагнул вперед, заставляя меня испытывать страх. — Ты ничего не понимаешь. Потому что, мышка, до этого момента ты всегда была моим мышонком. Моим чертовым светом, стуком сердца. Единственное, что я мог любить так же, как убийство.

Алик подошел еще ближе, провел ладонью по моей руке, а затем жестко схватил меня за предплечье, сжимая, пока я не вскрикнула от боли. Лицо Алика оказалось прямо перед моим, оно ничего не отображало.

— Это было до того, пока ты, бл*дь, не предала меня, трахаясь с тем засранцем.

Мои глаза открылись от испуга, и он продолжил:

— Вы думали, что люди не заметят, куда вы пропали? Быки вчера сообщили о том, что ночью твоя комната была пустой, поэтому я проследил за тобой сегодня, мышка. Проследил прямо до места, где ты трахалась с Рейзом… а потом на Брайтон-Бич. — Он стиснул челюсти. — Я ненавижу это место.

Алик продолжал удерживать меня, по моим щекам текли слезы. На его лице отражались вспышки боли и ярости, они поглотили его, а затем он прошептал мне прямо в ухо:

— Я видел, как ты трахалась с ним. Я видел, как ты целовала его. Видел, как ты, бл*дь, обнимала его, смотрел, как ты гладила его волосы.

— Алик, — рыдала я, но как только я заговорила, Алик отступил назад, занес ладонь и ударил меня по лицу.

Потеряв равновесие от удара и шока, я упала на пол. Алик расхаживал передо мной, обхватив голову руками.

— Почему? ПОЧЕМУ? — кричал он, уставившись на меня и наклонив голову набок. — Киса, детка, моя мышка, почему ты заставляешь меня делать это? — Голос Алика был нежным, извиняющимся, полной противоположностью тому, какой он был минуту назад. Я покачала головой, взглянула на него, ощущая, как продолжает гореть моя щека.

Алик наклонился, провел рукой по моему лбу и снова нанес удар.

— Я видел, как ты трахалась с ним, Киса. Ты трахалась с другим парнем, и теперь я собираюсь заставить тебя заплатить за это. Твоя киска принадлежит мне.

Я потрясла головой, слезы скатывались вниз по моему лицу.

— Нет, Алик, пожалуйста. Ты не понимаешь…

Вздохнув, Алик отвернулся, а когда повернулся ко мне снова, то, как только я попыталась заговорить, он схватил меня за волосы и поволок.

— Алик! — кричала я, но он не остановился, просто дернул меня сильнее и швырнул перед большой кроватью.

— Алик, пожалуйста, — просила я. — Я люблю его! Я… я люблю его.

Алик замер и за волосы подтянул меня ближе к себе.

— Что ты сказала? Ты хочешь сказать мне это снова?

— Я… я… — Алик крепче сжал в кулаке мои волосы, и мне показалось, что он выдернет их.

— Повтори мне это снова! — приказал он, и я зарыдала.

Но вдруг я набралась смелости и, глядя Алику прямо в глаза, заявила:

— Я люблю его. Он моя родственная душа. Я хочу его… Я хочу его.

Алик побледнел и попятился, словно я причинила ему физическую боль. Она отчетливо отражалась на его лице.

— Алик…

Другим ударом он повалил меня на кровать. На этот раз я не кричала, приземлившись на матрас, я почувствовала, как с разбитой губы на подбородок капает кровь.

— Родственную душу? Да ты только познакомилась с ним! — взревел Алик, проводя рукой по коротко стриженым волосам, а затем ударил меня прямо в живот.

Я кашляла и захлебывалась, потому что от удара не могла дышать, и Алик взревел снова. Наклоняясь, со слезами в глазах он произнес:

— Киса, — его голос был тихим, он провел пальцем по моей щеке. — Я не хочу причинять тебе боль, но образцовая жена Братвы не может трахаться на стороне. Ты заставляешь меня сделать это. Ты заставляешь меня преподать тебе урок, мышка. Ты изменила мне, но…

Алик вздохнул и начал целовать мое лицо. Мое тело скрутило, я пыталась контролировать дыхание.

— Но ты мне нужна. Но… — его тело вновь напряглось. — Я не могу перестать, твою мать, думать о тебе с ним, детка. Не могу выкинуть из своей головы картинку, как ты объезжаешь его член.

Алик запрокинул голову и зарычал в отчаянии. Он снова опрокинул меня на матрас и забрался на кровать.

— Мне надо трахнуть тебя, — сказал он твердо. — Я должен показать тебе, кому, бл*дь, ты принадлежишь.

Мое сердце упало, как только он произнес эти слова.

— Нет, пожалуйста, Алик. Пожалуйста…

Но он не слушал, его это не волновало. Алик резко снял джинсы, тут же следом избавился от рубашки. Как только он разделся, то потянулся к моей одежде. Я переместила свои руки в район живота, пытаясь отбиваться от него, но Алик схватил мои запястья одной рукой, а другой — ударил по щеке еще раз. После этого он продолжил, как будто ничего не случилось.

Я сопротивлялась и отбивалась столько, насколько хватило сил, думая о Луке. Я не хотела Алика, не хотела, чтобы он брал меня, пытаясь избавить от чувств к Луке. Я не хотела, чтобы он трогал меня.