Рейз (ЛП)

Мое сердце бешено забилось, мышцы напряглись, но сейчас двери в мое прошлое были открыты, я вспомнил лицо темноволосой женщины и тяжело выдохнул, словно перед этим завершил многочасовую пробежку.

Киса обняла меня за пояс и подняла голову.

— Она будет так счастлива. Она никогда не теряла веру в то, что ты невиновен. Она знала, что ты не мог сделать этого. Всегда верила в твою невиновность.

И тут я занервничал, наклонился и прижался лбом к Кисе.

— Но я не тот Лука, которого она знала. Я — монстр, убийца. Эта версия ее сына не такая уж невиновная.

— Ты наш Лука. Ты наш сын, — строго сказал мой отец, который стоял рядом со мной.

— Киса, мы должны поехать домой, чтобы доктор Чазов осмотрел тебя, — сказал Кирилл, приближаясь к Кисе. — Тебе надо наложить гипс на запястье. Еще нужны швы и лекарство.

Киса неохотно кивнула, положила руку на мою щеку. Я и не замечал, насколько бледной она была, как ей было больно.

— С тобой все будет в порядке, Лука. Я приеду в дом твоих родителей попозже. Тебе тоже надо показаться врачу. Ты ранен, у тебя кровь

— Нет, — решительно ответил я. — Я поеду с тобой. Увижусь с твоим врачом.

— Лука… —

— Нет! Киса, solnyshko. Я еду с тобой, — наклонившись ниже к ее уху, я пояснил: — Мне нужно, чтобы ты была рядом. Я чувствую себя дома только когда рядом с тобой. Я не… я не знаю этих людей, как знаю тебя. Ты мое настоящее, а они пока еще мое прошлое. — Я взглянул на нее беспомощно. — Не могу без тебя. Ты нужна мне. — Я сглотнул, задержал дыхание, а потом признался: — Я чувствую страх… боюсь всего этого.

В глазах Кисы отразилась печаль, и я знал, что все слышали меня. Киса взяла меня за руку и обратилась к моему отцу и Талии, пока я стоял, опустив голову вниз.

— Я покажусь доктору вместе с Лукой, потом мы приедем к вам. У вас будет время, чтобы подготовить маму Толстую.

Я все еще, как трус, не решался поднять глаза. Но я почувствовала за прошедшие пять минут намного большего, чем за всю свою жизнь, и это было слишком.

Чья-то рука дотронулась до моего бицепса, я поднял голову и увидел своего отца.

— Хорошо, Лука. Поезжай с Кисой. Уладь там все. Скоро увидимся… сынок.

Я кивнул, чувствую, словно тяжесть упала с груди, обнял Кису за плечи и вывел ее из клетки. В комнате ожидания мы не разговаривали, но я чувствовал, что она наблюдает за мной. Я накинул свою старую серую толстовку, которую носил после ГУЛАГа, и пошел за Кисой к черному входу. Прижимая к себе свою вторую половинку, я впервые за все время шел с опущенным капюшоном.

23 глава

Киса

— Ты готов, lyubov moya?

Я повернулась к Луке, он даже не шелохнулся, неотрывно глядя на роскошный особняк своих родителей, его лицо отражало озабоченность.

Я сжала его руку и, наконец, Лука опустил взгляд на меня. Он моргнул, затем снова. Он выглядел полностью потерянным.

— Я не знаю, — хрипло ответил он. — Я вспоминаю столько всего, но это все бессвязно. Отрывки воспоминаний появляются как вспышки. Все как-то лихорадочно. Словно проблески, какой была моя жизнь раньше.

Он указал на особняк, который был для меня таким же домом, как и для него.

— Как этот дом. Я сидел с тобой на этих ступеньках. Помню, чем занимался в своей спальне… с тобой. — Лука встал напротив меня, взял меня за руку и поднял ее, положив себе на грудь. — В каждом отрывке памяти — ты. — Он наклонился, чтобы посмотреть в мои глаза.

Я же не могла произнести ни слова, казалось, слова застряли в горле. Всего лишь несколько часов назад он убил человека, который разрушил мою жизнь. Думаю теперь, достигнув цели, он понятия не имел что делать дальше.

Неистовый убийца из клетки исчез, его место занял потерянный мальчик.

Я подвинулась ближе и провела пальцем по его подбородку. Когда наши взгляды встретились, я увидела в его карих глазах, слева, пятнышко моих синих, и мое сердце забилось быстрее.

— Все потому что мы никогда не были порознь. С детства мы были одним целым. И всегда так будет. Мы нашли путь, чтобы снова быть вместе, моя любовь.

Глаза Луки впились в мои, в них отразилась вспышка обладания.

— И всегда будет так, — подтвердил он. — Я никогда не потеряю тебя снова.

Слезы застилали мои глаза.

— И всегда будет так.

Дверь дома его родителей открылась, на крыльцо вышел папа Иван. Я подняла руку в приветственном жесте, в ответ Иван печально улыбнулся мне.

Лука замер, его выразительный взгляд отражал всю глубину опасения и растерянности.

— Пойдем, малыш, — прошептала я тихо ему на ухо.

Я потянула его за руку и повела к дому. Он держался позади, как только мы вышли из моего дома, где каждого из нас осмотрел доктор Чазов. Один из папиных охранников принес ему пару синих джинсов и белую рубашку.

Его внешний вид ошеломлял, я не могла насмотреться. Его огромные мышцы тестировали на прочность джинсы и материал рубашки, светлые волосы были спутаны самым очаровательным способ.

Я хотела его больше, чем когда-либо.

Лука схватил меня за руку, сильно сжимая ее, когда мы стали подниматься по лестнице. Иван обнял меня, потом неловко — своего сына, из-за чего я не могла сдержать наворачивающиеся слезы.