Рейтинг-ноль (Альфа-5)

Кажется, ни Огрону, ни Тсасу мои моральные терзания неинтересны. Оба вначале радостно таращились на знак, нанесённый исследователями Лабиринта в давние времена. Затем достали карты и принялись дружно водить по ним пальцами, пытаясь выяснить, куда именно их занесло.

Я и без карты сориентировался, но выделяться повышенной информированностью не хотел. Пришлось присоединяться к процессу, тоже пальцем поводить, заодно раздумывая, как поступить дальше.

Дело в том, что мне с товарищами дальше не по пути. Зашли вместе, и на этом хорошо бы расстаться. Есть обстоятельства, по которым бродить здесь лучше без напарников. И главная причина — риск нарваться на тварь, трофеи с которой собираются нестандартным способом. Это может выдать мою нереально развитую Меру Порядка.

Надо бы придумать способ, как сбросить соседей с хвоста, и при этом не обидеть.

— Мы прямо в центре безопасной зоны, — радостно заявил Тсас, оторвавшись от карты. — Здесь, наверное, вообще нарваться невозможно.

— Тогда и нам здесь делать нечего, — заявил Огрон.

— Это почему нечего?

— Ну Тсас, ну напрягись, сам подумай. Мы для чего сюда пришли? Если тут невозможно нарваться, значит, добычи нет. Надо идти туда, где она есть. Вот, тут показана зона, где на элементалей удобнее всего охотиться. Видите вон тот дворец с двойной крышей? Похоже, вот он на карте. Надо обойти его слева, а там разберёмся.

— Далековато от центра, — неуверенно пробормотал осторожничающий Тсас.

— От постоянных туманных зон тоже далековато, не бойся, — Огрон хлопнул мальчишку по плечу. — Просто держись за мной, и я тебе покажу, как элементалей косить.

— Ты с ними уже сталкивался? — заинтересовался я.

— Нет, конечно. Чак, элементали, это лучшая добыча для тех, кому стихия нужна. Ты же знаешь, как трудно получить такие атрибуты. Именно ради них наши семьи и раскошелились.

— Тогда с чего это ты меня учить собрался, если элементалей не видел никогда? — нахмурился Тсас.

— Видеть не видел, но, говорят, они наподобие стриг. Такие же чахлые. Стриг я навидался. Главное спину не подставлять, и не торчать на одном месте. Элементали издали врезать могут, они же стихийные. Но это не страшно, навыки у них медленно загружаются. Пока подготовят, можно успеть добежать и врезать. Всё нормально будет.

Я указал на пятно, чернеющее на сероватой брусчатке:

— Господин Гизал, наверное, тоже так думал. В итоге ему не хватило двадцати пяти шагов до выхода. Не забывайте ребята, тут безопасных мест не существует. И безопасных тварей тоже не бывает. Может элементали и лёгкие противники, но только пока не подрастут. На высоких уровнях твари стихий запросто поджарят вас быстрее, чем вы их заметите.

Огрон повернулся, и хлопнул по плечу уже меня:

— Чак, расслабься. Я помню, что ты умный, но я тоже подготовился. За тем дворцом серьёзные элементали появляются раз в год, если не реже. Удобное место, и шагать недалеко. Самая ближайшая поляна со стихийниками.

Дверь выхода, медленно прикрывшаяся после нас, вновь распахнулась, выпуская Дорса и его «группу поддержки» — ребят и девушек из вассальных кланов. Как только выяснилось, кто есть кто, те быстро завели подобие дружбы с представителем главной семьи их объединения. При этом всячески старались выслужиться. Обычное дело, люди при любой возможности заводят и укрепляют связи с теми, кто стоят выше.

В школе этим почти все занимаются.

На площадке перед выходом стало тесно, потому как с Дорсом заявилось одиннадцать человек. Еле поместились в комнатушке перехода. Причём все помалкивали, с интересом поглядывая на нас, и с ожиданием на своего лидера. У подчинённой аристократии не принято голос подавать, пока неясна позиция главного.

А отношение его к нам непонятное, но вряд ли позитивное. Я ведь обставил его в рейтинге в последний момент, сорвав первый бонус для Лабиринта. Дорс воображал себя вершиной, пупом школы, а тут такая оплеуха. Да от кого? От анонима, которого знать никто не знает, которому мастера не подыгрывают.

И который замешан в громком скандале с немалым штрафом.

Досадный проигрыш.

Встав передо мной, Дорс несколько секунд таращился нехорошо, а затем надменно произнёс:

— Я успел услышать, что вы на ближайшее богатое место собрались? Мы тоже туда идём. Но мы не пойдём с тем, кто стесняется своего имени. Так что вы, сопляки, останетесь здесь.

Насчёт имени — это наезд на меня. Но наезд так себе, несерьёзный. А вот назвать благородного «сопляком» — это заявка на смертельное оскорбление. Будь у Дорса ума чуть больше, чем у карликовой канарейки, он бы знал, что кровная вражда и за меньшее может разгореться. Но мозгов у него столько, сколько есть, и нехорошее слово вырвалось.

Я улыбнулся с максимальной дружелюбностью:

— Да, я помню, что сопляком был тот глухонемой конюх, от которого тебя мать родила. Но Дорс, я ведь не твой отец, так что не надо такое про меня говорить.

Камарилья Дорса, уже успевшая начать посмеиваться над «умным» высказыванием лидера, резко замолкла. Может кого-то мои слова и повеселили, но показывать это нельзя.