Рейдеры

Уже по первому снегу пришла радиограмма от нефтяников – получена первая нефть! Весной обещали заполнить первые наливники для Вязьмы. Пока же нефтеперегонный завод начал работать на свои хранилища. Электростанции еще не было, но зато теперь по месту могли круглосуточно работать дизель-генераторы. Топливо для них теперь можно было не экономить.

Новый год в Вязьме стал теперь мероприятием, на которое собиралась богема из ближайших и не совсем близких мест. Вокруг города как грибы стали расти традиционные постоялые дворы и корчмы, новомодные гостиницы и рестораны. Пришлось дать разрешение на шикарный даже по меркам двадцать первого века салют. Бездымный порох делали. Правда, не в промышленных масштабах, но на разовый салют и на обеспечение гладко-ствола хватало.

И главное – всю зиму готовились к весне и приходу новгородцев. Естественно, ни факт этого знания, ни подготовка не афишировались. Однако и до населения городов, и всего княжества слухи о предстоящей войне доходили. Как обычно в сильно извращенной форме, но сам факт ее неизбежности не оспаривался. И результат столкновения с новгородцами для людей был неоднозначен. Кто-то верил слухам, вероятно, распространяемым вражескими соглядатаями, о неисчислимости войска Рюрика и предстоящем поражении князя Сергея и готовил тайные места в лесах. Кто-то, пользуясь свободным зимним временем, точил лезвия рогатин и увеличивал запас стрел, намереваясь, когда князь призовет людей на битву, стать в строй. Служба Васильева вражеских лазутчиков ловила, но слухи остановить не могла.

Все было как у людей. Княжеское же войско, несмотря на зимние холода и обычное для этого времени ослабление занятий по бевой подготовке, в эту зиму интенсивно использовало светлое время дня. Если стоял мороз, подразделения маршировали на плацах, отрабатывая передвижения строем. Когда холода отступали – воины тренировались с оружием. Ну, и была еще одна тренировка, ради которой войско частями уходило по замерзшим речушкам куда-то на запад на неделю. Зачем и для чего – воины и их командиры молчали все как один. Тайна!

Боялся ли Фомичев предстоящего столкновения с потенциально сильным соперником? Нет! Опасался – это да. И опасался не поражения. Опасался варианта необходимости истребить пока еще вражеское войско. В его планах на освоение этого мира и занятие места, на которое он в этих планах претендовал, Рюрик или Олег – неважно, кто будет командовать новгородцами – занимали не основное, но достаточно важное место. Он, как игрок в стратегическую компьютерную игру, хотел получить максимальный в перспективе результат с минимальными потерями. В сингловых играх это часто достигается сохранением и переигрыванием отдельных эпизодов, до устраивающего игрока варианта. Здесь же предстоит стратегическая игра с огромным субъективным, трудно предсказуемым фактором. И все же определенная уверенность в том, что все получится, у него была. Правда, когда майским утром из Твери пришла радиограмма о нападении на город, он почувствовал досаду. Досаду на Никодимова и его людей. Налицо был факт – о нападении на Тверь информации от его службы не было. Однако позже, из допроса выжившего хевдинга нурманов, он узнал, что имеет место как раз субъективный фактор. Ярл, получивший задачу взять Тверь, проявил инициативу, а скорее жадность, и не стал дожидаться условленного срока. Как раз того времени, которое было необходимо для доведения до вяземского князя слуха об этом нападении. То есть вины службы разведки в этом не было. А тут как раз и Никодимов принес подтверждающую информацию по этим событиям.

Выслушав сообщение «главного по разведке», Фомичев улыбнулся.

– А я думал, совсем твоя служба мышей ловить перестала.

– Из-за Твери так решил? – догадался бывший чекист, усаживаясь за стол.

– Да, но тут пришла информация по допросу пленного. – И князь довел до ближника суть произошедшего в Твери.

– «Военное дело просто и вполне доступно здравому уму человека. Но воевать сложно». Это я процитировал слова немецкого военного теоретика Карла фон Клаузевица, – пояснил Никодимов. – Была у меня в той жизни такая страсть – военная история. Кстати, этот пруссак воевал в нашей армии против французов. После того, как те одолели пруссов. Так вот вся соль этой фразы именно в последнем предложении. Первая часть – это то, что имеется в наличии у тебя и противника, и, соответственно, просчитывается. А второе предложение – это твоя субъективная оценка ситуации и выполнение твоих приказов подчиненными. И то же самое касательно противника. Вот здесь собака и зарыта. Просчитать это, конечно, можно, но крайне сложно и с большой погрешностью. Такой, что всерьез подстраивать планы под этот фактор никто не станет. Особенно если цепочка исполнителей достаточно длинна.

Никодимов замолчал.

– И?.. Продолжай, мне интересно.