Вторая участница шоу, Марина, напоминала студентку истфака в египетском отделе Эрмитажа. В глазах светился интерес не профессионала, но знатока. На губах улыбка. Поза расслабленная… и ни единого взгляда в сторону камеры.
— Диван от Тома Диксона, — продолжила Анна, — сделан по спецзаказу. Он на метр длиннее своих собратьев и на десять сантиметров шире. В природе существует всего два таких экспоната: этот и его брат-близнец, который украшает квартиру Берга в Тель-Авиве.
— Разновидность диванного фетишизма? — бросила Аарону гостья.
— Удобство! — наставительно пояснил тот. — Вдвоем на нем вообще идеально. В любой позе.
Делиться некоторыми пикантными подробностями своей сексуальной жизни было не обязательно, но Аарон не мог удержаться.
Результат превзошел ожидания. Хотел бы он знать, что именно тут же нафантазировала себе Рогозина, ибо ее улыбка… Губы, словно две сочные дольки мандарина, сощуренные глаза, прикрытые длинными ресницами, дерзкие веснушки, которые сейчас стали будто бы еще ярче — он бы ее съел! Облизал бы с ног до головы и съел. Прямо на этом диване. При секретарше. Плевать!
— В общем, — Анна повысила голос, привлекая к себе внимание обоих, — судя по расшатанным ножкам, вторая достопримечательность, — она похлопала по низкому журнальному столику из красного дерева, — тоже выбиралась из тех же соображений, что и диван. Кхм… На мой взгляд, конечно, жестковато, но в порыве страсти…
Марина плавно, как в замедленной съемке, перевела взгляд с хозяина квартиры на столик, но снова мимо. Вторая видеокамера, аккуратно вмонтированная в абстрактное мозаичное панно над столиком, не привлекла внимания Рогозиной, как и первая.
Берг, который очень внимательно наблюдал за Мариной, не заметил, чтобы ее глаза хоть долю секунды задержались на маленькой стеклянной точке. Либо Рогозина была гениальной актрисой, либо действительно не знала о наблюдении в квартире.
Второй вариант нравился Аарону больше первого. Вполне вероятно, Павлов действовал в связке «начальник СБ — генеральный директор», минуя Марину. Меньше осведомленных — ниже риск утечки информации. И светлый облик отца, для которого личная жизнь другого человека неприкосновенна, остался незапачканным.
«Очень может быть», — решил Берг, когда дамы подошли к последней камере.
— А это мой вклад в дизайн квартиры, — с гордостью произнесла Анна, остановившись возле странной композиции между оконными пролетами.
Обрамленный в массивную золотистую раму, на стене висел красный, тона «вырви глаз», огнетушитель. Даже не специалисту в средствах пожаротушения было ясно, что сверкающий свежей краской баллон с черным пластмассовым патрубком не муляж и не извращенное творение какого-то скульптора. Это был самый обычный огнетушитель!
— Безопасность начальства — залог спокойной жизни подчиненных, — прокомментировала такой необычный предмет интерьера Анна.
Сказанное не было похоже на шутку, но, заметив табличку с надписью под огнетушителем, Марина громко рассмеялась. Берг прижал ко лбу стакан с водой, наслаждаясь звуком. Это был искренний смех. Чтобы сымитировать такой, нужно было обладать незаурядным актерским талантом. Быть лучшей актрисой из всех ныне здравствующих, либо ничего не знать.
«Тушить любовные пожары. Горячему боссу от трудового коллектива». — Прямоугольный металлический шильдик, ранее крепившийся на два болта, сейчас был прикручен к раме на три. Совершенно незаметно. Не зная не поймешь, но и Бергу, и Анне было хорошо известно, что один из болтов вместо крестовой резьбы смотрел на квартиру крошечным стеклянным глазом.
Часть 2.
Все утро Марину не покидало ощущение, что она попала на какое-то телешоу. Словно Берг понял, что она уже точно не съедет, и принялся развлекаться на полную катушку. Болтливая секретарша, полуголое дефиле, пеший поход по местам сексуальной славы нанимателя… Не хватало дрессированных собачек и веселого клоуна.
Ко всему прочему в поведении секретарши ощущался какой-то двойной умысел. Анна ее прощупывала. Вместе с Бергом она что-то хотела узнать, но вот что именно, Марина никак не могла понять.
Когда цирк закончился, и Берг отправил секретаршу в офис, Рогозина смогла вздохнуть с облегчением. Хоть одной загадкой стало меньше. Еще лучше ей стало, когда Аарон вышел из своей комнаты свежевыбритым в рубашке и брюках. Пусть этот Берг был не менее опасен чем тот, который жадно хлебал сегодня воду, но с этим она точно знала, зачем они вместе.
В святая святых этой квартиры — рабочем кабинете Марину отпустило окончательно.
— Ты так смотришь на документы, словно это вольная. — Ее состояние не укрылось от Берга.
— Скорее, это контракт на каторжную работу. — Одарив Аарона лучезарной улыбкой, Марина пододвинула к себе стопочку с копиями досье на акционеров. — Но отвлечься от созерцания тебя в неглиже сгодится.
Берг усмехнулся.
— Твоя прямота изумительна, — положив ладонь поверх документов, он наклонился и заглянул в глаза своей собеседнице. — Если захочешь большего, только намекни.
Марина демонстративно медленно провела кончиком языка по верхней губе.