Рейд выживших

– Нет. Еще до прорыва русских на этаж я снял с себя галстук, а документы спрятал в потайной карман брюк. Пробираясь по улицам города, встретил группу наших солдат и офицеров, скрывавшихся от русских. Вместе с ними я и покинул город. Нам пришлось прятаться до темноты. В самом городе часто встречались моторизованные патрули НКВД, передвигавшиеся на бронетехнике и жестко поддерживающие порядок в захваченном городе.

– О дальнейших твоих приключениях я знаю от тех, с кем ты прорывался к нашим войскам, и по твоему рапорту. До того как мы продолжим, Вильгельм, уточни, почему ты оказался в здании абверкоманды, а не в выделенной тебе квартире?

– Утром 23 июля поступило сообщение о нападении на железнодорожную станцию Осиповичи. Несколько позже пришло сообщение, что город захвачен русскими, а наш гарнизон уничтожен. Силы нападающих оценивались в стрелковый батальон, противотанковую батарею и взвод танков. Для восстановления положения из Минска был выслан батальон 87-й пехотной дивизии, а из Бобруйска маршевый батальон 339-й пехотной дивизии и бронепоезд № 29. В качестве средств усиления им были приданы дивизион 105-мм орудий и взвод танков. Тогда же утром в Старые Дороги из Бобруйска выступил полк 221-й дивизии. Еще несколько батальонов были направлены в Глуск, где, по сообщениям, в окружении еще держались наши солдаты. Сообщений о восстановлении положения в Осиповичах, Старых Дорогах и Глуске так и не поступило. Авиаразведка сообщила о бое на подступах к станции Осиповичи и Татарка, в районе Старых Дорог и на дороге Бобруйск – Глуск. Вечером этого же дня для допроса было доставлено несколько старших офицеров 13-й армии русских и группа русских летчиков, захваченных 4-й танковой дивизией в районе Быхова. В сопроводительных документах было указано, что летчики – экипажи сбитых над нашей территорией бомбардировщиков. Вот с ними мы и задержались.

– Понятно. Скажи мне, тебе так надо было лезть в мясорубку у Хим?

– Как сказать. Русские, устроив засаду, уничтожили танковую роту. А затем при поддержке артиллерии ворвались на позиции нашего батальона, до этого выбившего русских штрафников из сел Долгорожская Слобода и Химы. Остаткам батальона пришлось отступить. При отходе ими было захвачено несколько пленных из числа наступающих. От них стало известно, что против нас там действовал 132-й батальон НКВД, десантники и штрафники. Это же подтвердила и радиоразведка. По моей просьбе командование дивизии выделило дополнительные силы для контратаки. Русских вновь выбили из Долгорожской Слободы. Но вокруг Хим, где держал оборону батальон НКВД, развернулась мясорубка. Русские успели создать там укрепрайон, насыщенный средствами ПТО и ПВО. При штурме нами были потеряны десять танков и бронемашин, до батальона пехоты и несколько орудий. Ворваться в село смогли только вечером. Русские скрылись в лесу, унося с собой раненых. Свою пулю я получил от русского снайпера, когда осматривал трупы русских.

– Что дал осмотр? Ты же их не просто так смотрел? Уж чего, а трупов ты насмотрелся.

– Дал. Все трупы, что были осмотрены мной и парнями, носили многочисленные следы ранений. Они все были пулеметчиками и имели истощенный вид. Хотя были одеты в свежее обмундирование и традиционно коротко подстрижены.

– Бывшие пленные?

– Я тоже так думаю. «Панцерники», те, кого я видел, питались куда лучше. Кроме того, ни одного русского панциря я так и не увидел. На убитых в качестве защиты были только стальные шлемы и повязки на ранах.

– Смертники? Штрафники?

– Не знаю. Отличительных повязок штрафников, использовавшихся русскими, я не видел. Несколько раненых, чтобы не попасть к нам в плен, взорвали себя. Ты знаешь, я заметил, что Седов часто использует один и тот же ход…

– Прикрывает свой отход отвлекающим маневром?!

– Да. Направляет преследователей по ложному следу, а сам либо замирает, либо отходит в сторону, освобождая дорогу погоне. Сейчас он оставил нам огромную язву в виде Слуцкой группировки. А сам где-то спрятался в лесах.

– Ты считаешь, что он не вернется в Слуцк или Бобруйск?

– Да. Мне кажется, он достиг какого-то результата или цели, активно действуя в нашем тылу. И сейчас ищет возможности уйти за линию фронта. Именно поэтому русские, используя для этого бронетехнику и ударные отряды «панцерников», пытались прорваться через наши порядки в Рогачеве. От Бобруйска до фронта всего пятьдесят шесть километров. Седов что-то несет своему командованию. Очень важное и ценное. Поэтому разменивает жизни своих соплеменников на время для выхода.

– Шифры с радиоузла? Какое-то новое оружие?

– Думаю, нет, у него было несколько возможностей их отправить. В Пружанах, Березовке, Слуцке и на остальных захваченных аэродромах. Самолетов и пилотов у него под рукой хватало. Что-то еще. И несет он это из Бреста. В его положении было бы проще перейти к диверсионной войне.