Читаем Рэй задним ходом полностью

– В боковую дверь. – Глаза у нее округлились. – Она была открыта?

– Немножко приоткрыта.

– Круто, – сказала она. – Это круто.

– Что?

– Боковая дверь, – сказала она. – Для жирдяя ты выступил неплохо. Ладно, у меня есть другой план.

Для успешного осуществления нового плана требовалось два условия: во-первых, Нэнси должна оставить боковую дверь открытой; во-вторых, она должна оставить ребенка одного. Рэй знал, что Нэнси не оставит ребенка одного, она не выйдет из дома, с ребенком или без него. Поэтому надо ждать, когда она приляжет вздремнуть. Когда Нэнси приляжет вздремнуть, Эбби войдет в дом через боковую дверь, посмотрит на ребенка и тогда они все узнают.

Это рискованный, действительно рискованный план, сказала она. План казался настолько рискованным, что в день, когда Эбби собралась осуществить задуманное, Рэй и Лили решили вообще не сидеть там на поребрике тротуара, а ждать ее на Болоте. Она пройдет к дому длинным окружным путем, притаится под окном спальни и подождет, когда Нэнси заснет. А потом просто войдет, посмотрит на ребенка и выйдет. Она расскажет им, что увидела. Такой вот план.

Эбби уже собиралась оставить их на Болоте, когда Рэй спросил:

– А почему мы должны поверить тебе? Откуда нам знать, скажешь ли ты правду?

Она чуть не ударила его. Но сдержалась. А потом ушла.

– Где же она? – спросила Лили получасом позже.

– Она велела просто ждать здесь, – сказал Рэй.

– Мы ждем, – сказала Лили.

– Ну и будем ждать.

Под камнями в ручье жили саламандры и речные раки, и какое-то время Рэй с Лили ловили их. Когда он поднимал камень, вода в ручье замутнялась и саламандры и раки бросались врассыпную сквозь тучи песка и ила, поднимавшиеся со дна. Если бы Рэй не пытался поймать их, ручей оставался бы прозрачным. Но когда он пытался, вода становилась мутной и он не видел саламандр и раков, хотя точно знал, что они там.

– Мне надоело, – заявила Лили немного погодя. – Я хочу домой.

– Тебе нельзя уходить, – сказал он. – Эбби убьет тебя, если ты сейчас уйдешь домой.

– Ну и что?

– Ты хочешь, чтобы тебя убили?

– Она не убьет меня… Комары! – взвизгнула Лили, хлопая себя ладонью по руке.

Потом они услышали шорох листвы, треск сухих веток. Лили поднялась на ноги. Рэй перевернул очередной камень и понаблюдал за мутными клубами песка и ила, поднявшимися со дна. Это была Эбби. Он видел ее красную рубашку, мелькавшую среди деревьев.

– Рэй! – пронзительно крикнула она.

Что-то случилось, понял Рэй. Когда Эбби подошла ближе, он услышал плач. Ее застукали, подумал Рэй, и теперь она плачет, поскольку знает, что у нее будут неприятности, а следовательно, у них у всех будут неприятности, и мысль о предстоящих неприятностях нисколько не порадовала Рэя.

Но он ошибался. Эбби не плакала. Нисколечко.

– Вы мне не поверите, – сказала она, приблизившись. – Рэй мне не поверит. Поэтому просто посмотрите. Вы были правы. У него нет стеклянного глаза.

И тогда Рэй понял нечто такое, в чем еще не раз удостоверится со временем: дети не рождаются со стеклянными глазами. Те каким-то образом появляются у них позже. Но сейчас он не мог думать об этом. Ребенок плакал. Плакал ребенок, а не Эбби. Эбби прижимала его к груди, как делают взрослые женщины, словно знала, как нужно держать маленького ребенка. Наверное, видела по телевизору.

– Ребенок плачет, – сказала Лили. – Бедный малыш.

– И у него оба глаза настоящие, – сказала Эбби. – Оба. Слезы текут из обоих.

– Эбби, – сказал Рэй. – Это ужасно.

– Ребенок плачет, – повторила Лили в который раз. – Ребенок плачет. – И скривила губы, словно сама собиралась заплакать

– А чего здесь ужасного? – спросила Эбби. Она имела манеру в подражание взрослым постоянно делать вид, будто все в порядке, будто все не так плохо, как кажется. – Чего ужасного-то? Все нормально. Ребенок жив и здоров. Крис. Я слышала, как она называла его Крисом.

– Ты без спросу взяла ребенка Нэнси, – сказал Рэй. – Нельзя без спросу брать чужого ребенка.

– Она, наверное, еще спит! – истерически прокричала Эбби. – Она, наверное, еще даже не хватилась ребенка!

Эбби явно понимала, что все пошло не так. Она никогда раньше не орала. Все неприятные вещи она говорила спокойным, уверенным тоном, поскольку была самой старшей и самой сильной.

Потом Эбби расплакалась.

– Вы хотели увидеть его, – давясь рыданиями, проговорила она. – Вы бы мне не поверили. Во всем виноват ты, Рэй. Ты назвал меня вруньей!

Слезы лились у нее по щекам градом, лицо стало красным. Ребенок перестал плакать и на мгновение уставился на Эбби. Потом захныкал, и Лили осторожно погладила его по головке. Тогда ребенок умолк.

Рэй смотрел на него. Два глаза. Зеленые. Почти безволосая головенка.

– Давайте отнесем его к нам домой, – предложила Лили. – Мы можем подержать малыша там. Он такой славный.

– Отнеси его обратно, – велел Рэй Эбби. – Отнеси сейчас же.

Она посмотрела на ребенка испуганно. Потом потрясла головой.

– Я не могу, – сказала она. – Нет. Я не хочу.

– Но это же ты забрала его, – сказал Рэй.

– Мы можем отнести его к нам домой, – повторила Лили.

Но они ее не слушали.

Перейти на страницу:

Похожие книги