Redrum 2017

— Эй! Ты живой?! Томаш! Тебя же все ищут! — Семен бросился к приятелю, но тот окинул его пустым равнодушным взглядом.

— Я работал, — выдавил Томаш. Семен заметил, что его приятель почему-то одет в рабочую форму другого цвета.

— Тебя что, перевели? Почему не сказал?

Томаш обернулся.

— Так получилось. Мне работать надо, потом поговорим, — сказал он и затопал прочь. Как будто и не было множества совместных пьянок и не меньшего количества ссор и примирений. Ошеломленный, ничего не понимающий Семен, молча лупал глазами, глядя, как его друг подносит руку к сканеру и ведет телегу в открывшиеся ворота — в коридор, где но углам приютились еще несколько таких же телег.

Из открытых ворот повеяло гнилью. Воняло настолько сильно, что Семену пришлось заткнуть нос рукой. Отработав немало времени здесь, к местному запаху привыкнуть он так и не смог. Говорили, что так пахнет переработанная руда, но куда сильнее этот «аромат» напоминал кладбищенскую вонь.

Семен смотрел, как Томаш, которого вонища ничуть не беспокоила, аккуратно подвел свою телегу к остальным, после чего створки ворот захлопнулись.

И тут, помимо жгучего желания высказать Томашу, что он о нем думает, у Семена возникло желание заехать приятелю в морду. Как так?! Ничего не сказать друзьям, даже словом не обмолвиться, что его перевели из охраны в цех! Да еще это фиктивное исчезновение…

Слишком много странностей, чтобы просто забить на вопросы. Воинственно надвинув фуражку на самые брови, Семен принялся ждать, когда Томаш вернется назад. Он был полон решимости устроить разбор полетов здесь и сейчас, но Томаш не вернулся.

Пройти на территорию склада он не мог: доступ туда имел только специальный персонал, на станции таких были единицы, и они не носили рабочую форму.

Ближе к концу смены Семен, немного помявшись, доложил начальнику охраны о появлении и новом исчезновении Томаша. Начальник покивал плешивой головой и, почесав щетину на лице, заявил, что разберется.

«Да ничего ты, сучёныш, не сделаешь, даже жопу с места не сдвинешь», — зло подумал Семен.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Через неделю он стоял перед столом того же начальника, держа в руках заявление на увольнение. Начальник принял заявление и посмотрел на Семена как на идиота. Вынул из папки на столе несколько бумажек, подчеркнул в них что-то и протянул Семену.

— По условиям договора вы можете покинуть завод только в случае, если вас будет кем заменить. Сейчас это невозможно.

«А следующий транспорт прибудет не раньше, чем через полгода», — горестно подумал Семен. Стоимость одного перелета с Земли была поистине космической, поэтому для экономии средств все рейсы тщательно планировались, чтобы свести их число к минимуму. Начальник завел свою любимую песню о том, как важен в космосе любой работник и насколько все зависят от эффективной работы завода.

Семен слушал вполуха и только косился на стоящую на столе чашку кофе. Накануне он прикончил свои последние запасы, снимая нервное напряжение любимым напитком. Он почесал спину, на которой две ночи назад появился новый рубец, пересекающий старый посредине. Парочка рубцов поменьше багровели на руках, ниже плеч.

До одури хотелось кофе.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Деннис исчез сразу после их последней встречи. Дверь в его комнату была закрыта, а сам он не отвечал на звонки и сообщения. Выяснить его судьбу Семену не удалось. Только одна девушка видела, как он заходил в свою комнату, одетый в рабочую форму. Начальство отреагировало на исчезновение еще одного работника вяло.

Семен думал, что пора бы уже им поднять шумиху: на чертовой станции происходит неладное. Люди исчезают, и все молчат. Почему?! Семен специально прислушивался к чужим шепоткам и разговорам: обсуждали несчастные случаи, которые участились в последнее время, и то, что каждый раз не удавалось обнаружить тела. Работники возмущались, что начальство ничего не делает, но напрямую никто не высказывался.

Отказ в увольнении, уверения врачихи, что все нормально, исчезновение Томаша — все это беспокоило Семена. Он всегда боялся смерти, она страшила его до дрожи в коленях, но сейчас он думал о ней, как о неизбежном факте, как о чем-то обыденном — как о нетерпеливом человеке в очереди, что болтается неподалеку, бросает косые взгляды, посматривая при этом на часы. Выжидает.

И тогда Семен решил бежать. Словно зек в тюрьме. Да он и чувствовал себя заключенным, добровольно отбывающим срок и согласившимся на жестокие эксперименты над психикой и телом.

Рубцы покрывали теперь все тело Семена, так что ему пришлось ходить с наглухо запахнутой курткой и поднятым воротом рубашки. Он перестал тревожиться из-за них: единственное, о чем он мог думать — так только о возвращении домой.

Он ждал момента.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀