Редкий дар (ЛП)

Все это время имя Бодуэна де Тревальона то и дело слетало с уст главных людей в королевстве. Тогда как Союзники Камлаха разделились, вернувшись в свои родовые земли и ослабив охрану границы, Бодуэн и его Искатели Славы проехали через весь Камлах, вооруженные особым разрешением короля. Они вселяли страх перед Элуа в души мародеров-скальдов и в души жителей ангелийских горных селений, поневоле пускавших эту банду к себе на постой и поплатившихся запасами еды и приглянувшимися благородным лордам девушками. При дворе Бодуэн продолжал ловко избегать бесчисленных брачных ловушек и, несмотря на родительское неодобрение, не переставал появляться в обществе с Мелисандой Шахризай.

По слухам, Лионетта де Тревальон угрожала отречься от сына, если он возьмет в жены Мелисанду, и, думаю, молва была отчасти правдива, особенно учитывая, что произошло впоследствии. Львица Аззали не раскидывалась пустыми угрозами, а Мелисанда была достаточно умна, чтобы понимать, каких противников невозможно победить лицом к лицу.

Ее саму я видела лишь однажды с тех пор, как начала служить Наамах, на приеме у Делоне; хотя, признаюсь, думала я о ней часто. Мелисанда блистала при дворе, причем не только красотой, но и острым умом. Она казалась приятной и обходительной, но когда я, возвращаясь из кухни, столкнулась с ней в коридоре, ее улыбка заставила мои колени подогнуться.

— Повернись, — прошептала она.

Я слепо повиновалась.

Она расстегнула крючки моего корсажа — пальцы двигались столь же ловко, как у посвященной, но я бы поклялась, что ткань расходилась просто от ее прикосновения. Ногти Мелисанды коснулись моей кожи: она обвела основание туара и поднялась по его контуру выше. Я чувствовала тепло ее тела за спиной и запах ее духов — еле уловимый пряный аромат, — смешивающийся с мускусным ароматом плоти.

— Твое имя довольно часто звучит в определенных кругах, Федра. — Меня касались лишь кончики ее пальцев, а теплое дыхание овевало мне шею. Ирония в ее голосе, да, именно ирония, напомнила мне Делоне. — Ты еще никогда не произносила свой

сигнал

, да?

— Нет, — выдохнула я, с трудом набравшись мужества произнести хоть слово.

— Я так и думала. — Мелисанда Шахризай положила ладонь на мою поясницу, обжигая, словно клеймом, а затем отступила и быстро и умело застегнула крючки. Я чувствовала в темноте ее улыбку. — Однажды мы проверим, что сильнее — кровь Кушиэля или его стрела.

Смею сказать, ни одна из нас тогда не знала, насколько пророческими окажутся эти слова и в чем именно. Мелисанда прекрасно понимала, как Делоне использует нас с Алкуином и что я служу приманкой для нее. И явно намеревалась на меня клюнуть — в свое время.

Мои поклонники не славились выдержкой. Я же под крылом наставника научилась терпению и кропотливому плетению интриг, и не стыжусь признаться, что мысль о госте, способном сравниться со мной в этих умениях и способном толкнуть меня за край выносимого, возбуждала. О Бодуэне де Тревальоне я теперь думала с жалостью и завистью.

Угроза нападения скальдов по крайней мере на время поутихла — во всяком случае, при дворе разговоры о ней почти прекратились. Участки границы, лишенные защиты лордов Камлаха, прикрывал Бодуэн со своими Искателями Славы. Только Делоне не был уверен в безопасности от скальдов. Он частенько проводил время со своим старым другом и учителем Гонзаго д’Эскобаром, вернувшимся из академического паломничества в Тиберий. Их беседы с глазу на глаз слышали только мы с Алкуином, прислуживая за столом.

— Ходят слухи, Антиной, — предупреждал из-за кромки винного бокала арагонский историк, в ту минуту похожий на мудрого сатира.

Опять это имя! Мой туар расползся уже на треть спины, а я так и не продвинулась в разгадке тайны Делоне.

На этот раз мой покровитель не стал заострять внимание на обращении.

— Слухи ходят всегда, — возразил он, играя кончиком косы. — Иногда мне кажется, что каждый город-государство в Каэрдианском Союзе обзавелся парламентом, исключительно чтобы порождать и сеять сплетни. Что на этот раз, маэстро?

Гонзаго д’Эскобар потянулся за тарталеткой из гусиной печени и лука-резанца на кусочке хлеба.

— Очень вкусно. Пусть твой повар запишет рецепт для моего. — Он привередливо смаковал угощение, облизывая пальцы и выбирая крошки из бороды. — Говорят, скальдийские племена обрели вождя, — перешел он к сути, дожевав деликатес. — Собственного Кинхила Ру.

Спустя несколько секунд пораженного молчания Делоне расхохотался.

— Несомненно, вы шутите! Скальды еще ни разу за всю мою жизнь не вели себя так тихо, маэстро.

— Вот именно. — Арагонец взял еще одну тарталетку и поднял бокал, чтобы Алкуин долил ему вина. — Они наконец нашли вождя, умеющего мыслить.

Делоне помолчал, обдумывая новость. Племена скальдов несметны, куда более многочисленны, чем племена Альбы и Эйре, которые когда-то, объединившись, разгромили тиберийское войско, в то время бывшее самой могущественной армией на континенте. Но живущие сейчас на островах разобщенные альбичане, столетиями сдерживаемые Хозяином Проливов, никогда не составляли серьезной угрозы нашим границам.