Редкий дар (ЛП)

Конечно же, я не знала Дворец так же хорошо, как его обитатели, но мне казалось, что в голове у меня достаточно ясный его план, чтобы добраться до театра в западном крыле. Эти помещения были настолько вместительными и своеобразными, что даже провинциал не прошел бы мимо. Но, впервые очутившись в узких, извилистых и полутемных проходах для слуг, я умудрилась заблудиться. Довольно долго проплутав, я шагнула в первый же подвернувшийся пустой коридор Дворца и заморгала от яркого света.

Из-за угла донеслись шаги. По стуку подошв я догадалась, что приближаются двое мужчин в сапогах, причем шли они быстро. Их голоса достигли меня до того, как я увидела самих говорящих.

— Клянусь мечом Камаэля! — возмущенно воскликнул один. — Не так-то много я и попросил за спасение королевства! Казалось бы, старый дурак должен понимать, чем мне обязан!

— Может, он и прав, Исидор. Ты же не думаешь, что Искатели Славы пойдут за тобой после того, как ты предал их ненаглядного Бодуэна? — несмело возразил второй. — В любом случае они ведь не из Камлаха и не имеют перед тобой вассального долга.

— Да в Искателях осталась от силы сотня воинов, обученных сражаться в горах. Пусть не все, но многие наверняка не отказались бы пополнить, ну, или возглавить мои отряды, и вскоре можно было бы, разъединив, сбросить эту банду со счетов. Но не суть важно! Если придется, я наберу рекрутов в селах. Посмотрим, как Курселю понравится, когда ангелийские крестьяне начнут за него умирать. Он волей-неволей отдаст мне Искателей Славы. И не только. — Исидор д’Эгльмор вышел из-за угла и, заметив меня, остановился. — Постой-ка, Виллье, — скомандовал он, поймав спутника за рукав.

Мне ничего не оставалось, кроме как присесть в глубоком реверансе, а потом, склонив голову, попытаться продолжить путь, но д’Эгльмор схватил меня за руку, взяв за подбородок, заставил поднять лицо и стал его пристально разглядывать.

— Кто ты и кому служишь?

— Я служительница Наамах, милорд.

Он внимательно всмотрелся в мои глаза и узнал их.

— Похоже на правду. Я ведь уже видел тебя у Кактуса, да? Это ведь ты поднесла Бодуэну де Тревальону ритуальный

отрад

в ночь Средизимнего бала. — Он выпустил меня. От железной хватки на руке остались красные пятна. Взгляд молодого герцога обволакивал и оковывал меня, словно лед — черные скалы. — Что ж, храни молчание, как и подобает служительнице Наамах, и берегись, чтобы не принести мне ту же удачу, что и злосчастному принцу, маленькая посвященная. Я здесь по делам Камаэля, и, навредив мне, ты оскорбишь его.

— Да, милорд, — снова присела я, по-настоящему напуганная и впервые обрадованная тем обстоятельством, что знатный вельможа — завидный гость — не признал во мне

ангуиссетту

Делоне. Мужчины пошли дальше, спутник герцога — как я догадалась, граф Виллье — один раз быстро на меня оглянулся. Вскоре их шаги затихли.

Если бы я не заблудилась, то этого переплета мне бы хватило, чтобы отказаться от рискованного плана, но все сложилось, как сложилось, и у меня не оставалось другого способа выбраться из бесконечных незнакомых переходов, кроме как добраться до западного крыла. За время пути я подуспокоилась, и любопытство снова взяло верх над страхом.

Но я кое-что забыла: Дворец есть Дворец, и королевские гвардейцы с копьями стояли у каждого входа в театр. Стараясь к ним не приближаться, я издалека вгляделась в обширный темный зал и увидела на сцене актеров под замысловатой конструкцией с множеством светильников, но неосвещенные лица зрителей различить не смогла. Королевская ложа просматривалась, и там было пусто. Разочарованная, я развернулась, собираясь пройти к западному выходу из Дворца.

И как раз вовремя, чтобы увидеть выходящего из зрительного зала Делоне, который читал какую-то записку.

Шагни я вперед, и он бы меня заметил. Быстро приняв решение, я на ходу сняла сангровую накидку, повесила на руку и направилась к задней части театра. Если он сооружен по тому же принципу, что и другие подобные строения, то я смогу спрятаться в помещениях для актеров. Страшно было представить, как разгневается Делоне, поймав меня здесь. Нет, лучше испытать судьбу с Исидором д’Эгльмором, чем попасться на глаза наставнику.

По счастью, я угадала верно и обнаружила первую же гримерную открытой и пустой, с беспорядочно раскиданными костюмами и прочим реквизитом. Из соседнего помещения доносился лихорадочный шорох, но мое временное пристанище располагалось достаточно далеко от сцены, чтобы во время спектакля оставаться незадействованным. Уверена, эти покои были гораздо роскошнее тех каморок, к которым привыкла актерская братия. В глаза бросалось огромное зеркало в бронзовой раме выше моего роста, по всей видимости, очень дорогое. Я остановилась, чтобы взглянуть на свое отражение и собраться с мыслями, и тут зеркало начало поворачиваться, словно дверь, на хитро спрятанных петлях.