Редкий дар (ЛП)

Он прошел до конца коридора и наклонился, чтобы открыть дверь в спальню, нашел выключатель и включил свет, затем положил её посередине кровати, лёг на неё сверху, снова впился поцелуем, от которого она стала извиваться в нетерпении. Каллиопа хотела снять одежду, ей нужно было ощутить его голое тело рядом со своим.

Она просунула руки между ними, потянув его за рубашку.

Уайетт поднялся, не отпуская её и оседлав её бёдра, и начал расстегивать рубашку. Она положила руки ему на бёдра и наблюдала, как он стягивает фланелевую рубашку и майку, открывая её взору обнажённый торс.

Она глубоко вздохнула. Широкие плечи, накачанные мышцы на груди и руках, плоский с кубиками пресса живот, который появился не из-за посещения спортзала раз от раза, как она думала, а честным и упорным трудом. Каллиопа провела руками вдоль его живота и затем спустилась ниже, где мягкая линия волос исчезала в джинсах. Она принялась за застёжку его ремня, но он скинул её руки и прижал к кровати.

— Но ты ведь ещё не раздет.

— Сначала ты.

Он задрал её свитер, оголив живот, наклонился и поцеловал его.

Ощущение от его губ на коже было таким же воспламеняющим, как и его поцелуи. Она задумалась о том, существовало ли самовозгорание. Ей не хотелось чрезмерно возбуждать его до того, как они займутся сексом. Но, когда она увидела, как он целует её живот, постепенно поднимая её рубашку вверх, а руку направляет чуть левее, её сердце начало колотиться так сильно, что она была уверена, что он мог слышать его. Она знала, что он должен был чувствовать это, потому что сердцебиение отдавалось рикошетом сквозь её тело.

— Приподнимись, — попросил он, и она выгнулась так, чтобы он смог стянуть рубашку через её голову.

Он улыбнулся и положил руку на её грудь, которая была скрыта лишь бюстгальтером из тонкой ткани, купленным на распродаже. Да, чёрт возьми, знай она, что сегодня вечером будет заниматься сексом с Уайттом, она бы надела более дорогое нижнее белье. Про себя она отметила, что купит сексуальное белье, чтобы быть во всеоружии в будущем. А будущее у них точно будет, потому что каждое прикосновение его пальцев и рук к её телу было таким, словно к ней никогда не прикасались. Её соски заострились и стали твердыми, а дышала она так, словно задыхалась от жары. Уайетт стал поглаживать большим пальцем поверх бюстгальтера, и она начала извиваться.

— Скажи мне, чего ты хочешь.

Она подняла взгляд и встретилась с ним глазами, увидела в них его настойчивость, голод и желание. Ну да. Он собирается возбудить её ещё до того, как закончится ночь.

— Я хочу чувствовать твои руки и губы на себе.

Он запустил руки под её спину и поднял, моментально расстегнул застежку и спустил лямки на плечи, затем снова уложил её. Он пристально смотрел на нее, не двигаясь и не прикасаясь.

— Ты прекрасна, Каллиопа.

Вспышка жара растекалась по её телу, пока он продолжал смотреть на неё так, словно она была богиней или кем-то, кто был близок к этому. Она никогда не считала себя особенно сногсшибательной, но она не была и отвратительной. Она была обычной привлекательной девушкой. Она поддерживала свою фигуру — уж самому Богу наверняка известно, сколько калорий в день сжигаешь, когда бегаешь за детьми. Но её сестра была настоящей красоткой в их семье, и Уайетт был на ней женат.

Но всё же, когда его взгляд так горел и она видела вожделение в его глазах — самую честную мужскую оценку, она знала, что он не сравнивал её с Кассандрой. Желание, которое он ощущал, было только для неё.

Она приподнялась и положила руку на его челюсть, возбуждаясь оттого, как его бородка щекочет ладонь.

— Я думаю, что ты тоже очень сексуальный, Уайетт.

Он обхватил её грудь ладонью, затем наклонился и взял сосок в рот. Она задохнулась от чистого удовольствия, смотрела, как он посасывает её сосок, лижет его, дразнит своим языком. Это чувство выстрелом отдалось вниз, в её киске, и она закусила губу, чтобы не начать стонать. Она слишком долго не была с парнями.

И вправду, с парнями. Вот кем они были, в то время как Уайетт был мужчиной. Мужчиной, который знал, как обращаться с женским телом. Мужчиной с бесконечным терпением. Он не стремился как можно быстрее сорвать с неё одежду, чтобы сразу перейти к действию. Он преклонялся перед её телом, ласкал её соски, дразня её так, что она впадала в абсолютное беспамятство, безумное до такой степени, что теряла голову, не могла дышать и извивалась без всякого стеснения.

И когда она подумала, что больше не выдержит, то он поцеловал её так сильно и страстно, что она забыла обо всём. Она потеряла себя, растворившись в поцелуе, в ощущении его губ. Она подалась вперёд, чтобы коснуться его нежных губ, провести рукой по линии его скул и зарыться пальцами в его мягкие волосы, разделяя их на пряди, чтобы потом из всех сил держаться за них, пока он ласкал и целовал её грудь до тех пор, пока она не потеряла счёт времени.

Каллиопа нашла забавным и сексуальным, как он провёл пальцами по её ребрам и животу, спустился к джинсам, легко расстегнул кнопку и молнию.