Редхард по прозвищу "Враг-с-улыбкой" (СИ)

Редхард давно понял, что владеет, по сути, непобедимым козырем в борьбе с нежитью и нечистью. Змелюдь не боялся заклинаний. Но ни разу, с того момента, как он завладел амулетом, не снимал он его, даже беря опасные заказы после расставания с Реббой. И вот почему. Редхард понимал, что попросту он не желает сражаться нечестно. Что так — нельзя. Что это не бой, а бойня. И что тогда ему надо зваться не «Враг-с-улыбкой», а «Редхард-мясник». Его передернуло тогда от отвращения. Лучше быть убитым, чем убивать врагов, как свиней на бойне. Его самоуважению попросту придет конец.

А зачем человеку жить, если он себя не уважает? Если не любит, то ладно, такое бывает, хоть и редко, но если перестать себя уважать, то проще сыскать шайтара поголоднее и дать ему пинка.

Может, свойство амулета «накапливать» человеческий облик когда-нибудь пригодится ему, а пока что он отметил лишь новое свойство самого дорогого своего трофея. Нет, два свойства — приложив амулет к губам, он оказывался в том месте, что старик называл «космосом», там, откуда когда-то и пришел на землю его нынешний амулет.

Как использовать это, он тоже пока не решил. В конце концов, он не был ни астрологом, ни звездочетом, ни даже простым гадателем. Им бы, наверное, пригодилась возможность накоротке поговорить со Вселенной, а ему? Ну, если только для забавы. Или если смертельно нужно побыть одному. Совсем. Звуки извне в те минуты, что он сидел с амулетом у губ, в его сознание не проникали. Хоть какой-то прок от этой особенности капельки звезды он все же нашел.

…Здесь все было по-другому. Все. Даже отношения с нежитью. Если там, откуда он приехал, с ней или пытались договориться, или боялись и пытались уничтожить, то тут с ней соседствовали. Нет, охотники на нежить встречались и здесь, но это, как правило, была вторая их работа, помимо основной — кто был пахарем, кто гончаром, кто скотоводом, кто земледельцем, кормились они с этого.

Но до чего же польстило его самолюбию то, что о нем тут слышали! Легенда о Веселом Лесе уже пришла и сюда, обогнав его. Видимо, поэтому, после долгих взаимных церемоний и демонстрации вежливости западной и восточной, старик в дорогом халате, прибывший на носилках, которые несли, как ни странно, люди, и предложил ему навестить их маленький горный городок, где распоясался Горный Отшельник. Редхард не нуждался пока в деньгах, он нуждался в работе, а потому, расспросив старика, он понял, что в горах лютует какой-то колдун-мизантроп, который, требуя с людей мзду, проклинал тех, кто отказывал ему. И проклятья его мимо цели не прошли еще ни разу, люди не успевали воскуривать благовония духам предков, совсем недавно еще бывших живыми родственниками. Горный Отшельник выбирал в свои жертвы в основном, главу семейства.

Они быстро договорились о цене, вернее, Редхард сразу согласился с предложенной стариком суммой, обговорив лишь тот момент, что плату он берет только золотом.

И вот, уже вторую неделю Редхард был в пути. Выехать вместе со стариком не удалось, дела держали того в столице, где он и нашел Врага-с-улыбкой, а точнее, как подозревал Редхард, ушлый старец попросту не спешил в опасный отныне дом.

«В этом мире очень немного вещей, опираясь на которые, ты можешь жить и двигаться вперед. Почти все — ненадежная ерунда. Но есть несколько вещей, по-настоящему надежных» — как-то сказал Редхарду старик. «Какие это вещи?» — жадно спросил тогда Редхард. «Э, нет. Найти их каждый должен сам, только тогда они станут такими и будут твои. Но я назову тебе две. Это Путь, конца которого ты не надеешься достичь, но очень хочешь двигаться по нему. А вторая — это дорога, которая ведет тебя туда, куда ты очень хочешь попасть, в конце концов. Но именно — в конце концов».

Припомнив старый разговор, Редхард снова призадумался. Путь, кажется, он уже нашел — Путь охотника, Путь воина, Путь защитника, ему нет и не может быть конца. Но тот ли это путь? А дорога? Такой дороги у него пока нет. Как нет ничего больше такого в его жизни, на что можно опереться. Только, как обычно, как он привык, стиснуть зубы, отхлебнуть «костяной лапницы», затянуться трубкой и идти. Как бы не старался этот мир смять, уравнять тебя со всеми, кому уже ничего не надо и нет разницы, что будет дальше.

Что-то часто и много стал он философствовать. Вспоминать. Не думать, решая возникающие вопросы, а именно перебирать мысли, давно сказанные слова, встречи. До добра такое не доведет. Если он так и будет плескаться в мечтаниях, Горный Отшельник прочистит ему мозги махом, предварительно сняв голову. Жаль, что узнал он про таинственного колдуна слишком мало. Вежливые местные жители охотно кланялись, говорили много и долго, постоянно извиняясь и благодаря, но ничего, собственно, толком не сказали.