Редкая птица

— Это точно. Я иногда чувствую себя графиней. Правда, молодой. «Три карты, три карты…» — пропела она.

«Тройка, семерка, туз», — автоматически констатировал мозг. И почему я считал, что третьей картой в выигрышной комбинации была дама? Эх, всегда так: нет времени подумать в нужной ситуации. А когда время есть, мысли гуляют сами по себе, как беспризорные коты…

— Ты обещал сказку. — Девушка капризно надувает губки, проводит по ним кончиком язычка…

— Погоди. Мне нужно спросить.

— Спрашивай.

— Кому ты еще рассказывала про котенка?

— Про какого?.. — Девушка запнулась, лицо ее потемнело.

— Извини. Понимаю, тебе неприятно…

— Нет. Просто жутко страшно. Все как-то забылось, а тут снова…

— Прости. Но чтобы выпутаться окончательно…

— Да не извиняйся ты, я все понимаю.

— Так кому ты рассказала?

Она сидела неподвижно, глядя в одну точку. Сказала тихо, словно выдохнула:

— Денису.

Потом подняла на меня глаза.

— Дрон, ты думаешь… Это он?.. И все это было спланировано еще в Москве?..

И квартирка эта полудармовая… И даже — Володя?..

— То, что Володя, если это все-таки Ларсен, а не кто-то похожий на него, замешан в похищении, — вряд ли. А вот то, что твоя встреча с ним и последующее похищение были спланированы заранее, — похоже, что да.

— Но кем и зачем? Боже, я ничего не понимаю…

— С особняком — все просто. Доктор, судя по всему, не соврал: это у них бизнес такой.

— Да какой там бизнес — это же законченные шизики, они сдвинулись уж не знаю на какой почве, — может, папашки им мастурбировать запрещали… На хрена им иначе этот цирк устраивать! Да на побережье только свистни — девчонок набежит сотня, готовых и на оральный, и на вагинальный, и на что угодно… И на камеру им плевать — только возбудились бы круче!

— Ну тогда слушай сказку.

— Какую еще сказку?

— Не знаю. Народную. Я ее в детстве читал где-то. Значит так, росло одно дерево кроной вниз, под землю. И царь получал оттуда великолепный жемчуг — крупный и чистый, какого не мог принести ни один ловец.

— В Индии, что ли, дело было?

— Пусть в Индии, какая разница. И вот один парень, пусть это будет Синдбад, решил узнать, откуда этот жемчуг берется. И полез на дерево.

— Вниз?

— Ну да, вниз.

— Тогда не полез, а спустился.

— Не привередничай. Спустился он по стволу, а тот ветвится и на ветвях селения всякие, города… Ты чего смеешься?

— Анекдот вспомнила. Пошлый, но тоже философский. Рассказать?

— Лучше дослушай.

Девушка прикрыла рот рукой, еле сдерживая смех. Похоже, это у нее от нервов. Вдруг тело ее обмякло, она прильнула ко мне, заплакала, всхлипывая и утирая слезы кулачком.

— Денис… как он мог… Может, он с самого начала… может, он поэтому начал за мной ухаживать?.. Чтобы потом… продать! — Внезапно оттолкнула меня, вскинулась:

— А все-таки, Дрон, чем ты занимаешься?

— Сижу на чердаке с девчонкой и периодически пытаюсь вывести ее из состояния маниакально-депрессивного психоза.

— А вообще?

— А вообще — пытаюсь прикинуть ситуацию и вылезти из того дерьма, в какое мы оба попали.

— Ладно, не хочешь отвечать, ну и не надо. А все же интересно, чем ты занимаешься, на жизнь чем зарабатываешь. Не бойся, замуж за тебя я не собираюсь.

— Вот еще. Это первый раз жениться страшно, потом привыкаешь.

— Ты женат?

— Был.

— Нормально. Шансы мои растут. А все же, кем ты работаешь? Только не свисти про преподавательство — ни за что не поверю, что такой парень будет корпеть со студентами или учениками за те нищенские рубли. — Ты ведь умен, хорош собой, образован…

— Ба, сколько комплиментов. Если будешь продолжать в том же духе — вынужден буду, как честный человек…

— Чем ты зарабатываешь, честный человек?

— Переводами.

— Это с какого же?

— С английского. Кто из нас другой-то знает.

— Поболтаем? — Девушка произнесла это по-английски. Похоже, она тоже решила разоблачить в моем лице сенегальского шпиона. Хотя нет — в Сенегале говорят по-французски. Значит, меня выдаст мой бруклинский акцент. Тут вы и попались, Штирлиц!

— Нет проблем, — отвечаю я по-иноземному, стараясь придать голосу интонацию беспечного гуляки. Наверное, именно так должны говорить где-нибудь во Флориде в разгар бархатного сезона. Впрочем, у них там весь год бархатный сезон.

— Так что ты переводишь?

— Книжки. Детективы, истории любви, фантастику.

— И нормально за это платят?

— Мне хватает.

— А откуда у тебя весь этот арсенал? — Она кивнула на автомат, увесистую «сбрую». — На дороге нашел и ней сдавать в милицию?

— Почти что.

— Ладно, фиг с ним, с оружием. Так все-таки спокойнее. Дрон, а может, уедем отсюда ночью?

Это она говорит уже по-русски. Повыпендривались — и хватит.

— До ночи еще дожить нужно.

— Ты это серьезно?

— Да нет. Присказка такая.

Девушка сидит, снова глядя в одну точку.

— Что, опять плохо? — спрашиваю я.

— Да нет, все нормально. Правда нормально. Просто раньше я всяких маньяков только в кино видела. А кино — оно кино и есть. Никак я это с жизнью не соотносила. Тем более со своей.

— Ничего, малышка, выберемся.

— Дрон, можно тебя попросить?

— Конечно.