Ребенок от мажора

– Полька, не слышала, представляешь? В душе была. Алло? Алло! Ты на связи?

Молчу несколько секунд и спокойно говорю:

– На связи. Решила приехать к тебе, раз ты к нам никак не можешь добраться. Я у подъезда, ты, так понимаю, дома?

Жду, что опять начнет увиливать и сочинять сказки, почему не может со мной увидеться, но подруга меня удивляет:

– Супер! Поднимайся скорее, у меня вино есть итальянское и сыр, и шоколад, в общем, жду.

Если она лицемерит, то у неё получается очень правдоподобно. Ни разу за два последних года я не усомнилась в её дружбе, а сейчас задумалась. Потому что поверила Волкову? Зацепилась за брошенные им слова? Он говорил на эмоциях, не вижу смысла, почему должен врать.

Не знаю, видимо, просто хочу найти ответы на вопросы, почему я вообще оказалась в этой ситуации. Кто прав? Кто виноват?

Я? Или есть ещё действующие лица в этой истории?

– Как хорошо, что ты приехала! Я собиралась тебе завтра позвонить, у меня такие новости шикарные! Закачаешься. Давай раздевайся и проходи на кухню, – говорит подруга и скрывается в спальне, прикрыв за собой дверь.

Квартира у Виты новая: просторная однушка с большой кухней и окнами в пол. Я ещё ни разу не была у неё здесь. Обычно мы встречались где-то в городе, в кафе или в парке. Разуваюсь и прохожу на кухню, заламывая пальцы на руках. На столе у неё бардак, в раковине гора грязной посуды. Виталина никогда не отличалась особой чистоплотностью. Взгляд цепляется за кружки с недопитым чёрным кофе, которые, видимо, стоят с самого утра. Их две. Белая Виты и чёрная, чисто мужская. У подруги появился парень? В этом и заключаются её новости?

Присаживаюсь на край стула и, отодвинув от себя грязную посуду с недоеденным завтраком, жду, когда хозяйка квартиры придёт ко мне. В комнате несколько минут шумит фен, а я в это время бегаю глазами по мебели, подбирая слова и стараясь взять эмоции под контроль.

– Вот, подарочки для крестницы и тебя. Ты не думай, что я про вас забыла, просто всё так завертелось.

Вита врывается в кухню ураганом, бросает на стол свой мобильник, а мне на колени три бумажных пакета. Заглянув в один, вижу детскую одежду. Руки дрожат, когда опускаю подарки на пол и задвигаю ногой под свой стул. Знаю, что если её причастность к нашему расставанию с Волковым подтвердится, не смогу ничего от неё взять. Поставлю крест на нашей дружбе раз и навсегда. Я, наверное, очень категорична, но считаю, что предателей не прощают. Если человек предал один раз, обязательно будут второй и третий…

– Я к тебе с одним вопросом приехала, – говорю хрипло. – Только ответь честно.

Виталина беззаботно отпивает из своей кружки холодный кофе и падает на стул напротив, вытянув в проход свои длинные загорелые ноги. Недавно она летала отдыхать, и что-то подсказывает мне: не одна, как она пыталась это выставить в инстаграм.

– Спрашивай что хочешь. Чай будешь? – говорит и щёлкает электрическим чайником.

Прочищаю горло. Смотрю на подругу, пытаясь вспомнить, сколько лет не общались по-нормальному. С того момента, как я родила, или её отчуждение началось раньше? С момента беременности? Или с того момента, когда я ей первый раз рассказала о поцелуи с Никитой?

– Я видела Волкова сегодня… – начинаю издалека.

На лице у Виты замирает искусственная улыбка, а брови немного приподнимаются.

– Это интересно, – замечает она, закусывая губу.

Они у неё полнее, чем обычно, она что-то говорила про то, что решила вколоть в них немного филлеров для объëма. Виталина всегда была красивой, а сейчас её красота кажется мне какой-то искусственной. Может быть, и она сама вся напрочь искусственная и фальшивая?

– Он видел Алиску. Не понял, что она его дочь. Обвинил меня в измене и в том, что я его сама бросила, передав с тобой какую-то записку. Как ты знаешь, я никакую записку не писала. Но тут у меня назревает тот самый вопрос: писала ли эту записку ты? – говорю, впиваясь взглядом в лицо подруги.

Глаза Виты округляются, и она опускает их, рассматривая собственные ногти, аккуратный рот приоткрывается, и она судорожно хватает губами воздух. Не ожидала…

– Не понимаю, о чём ты говоришь, – вскинув голову, резко произносит Виталина.

– Прекрасно понимаешь, – говорю, сжав губы. – Меня достало это враньё. Ты поэтому отдалилась? Чувствуешь себя виноватой? Ты моя лучшая подруга… Боже… Вита… что ты натворила.

Боремся с ней взглядами. Она сдается первая, отводя глаза в сторону. Её телефон пиликает новым входящим сообщением, но мы не обращаем на него никакого внимания. Тишина, между нами, гнетущая, давящая. Воздух накаляется. Вот-вот произойдёт взрыв.

И он происходит.